Он ранчо покинул,
Пошел воевать,
Чтоб землю в Донбассе
Народу отдать.
Перефразируя Михала Светлова
С Расселом Бентли, “Техасом”, мы познакомились на съёмках нашего фильма “Нью-Йорк - Донецк и обратно”. Фильм планировался к показу в эфире нашего тележурнала “Russian Hour” в Британии (и в Штатах), и Александр Владимирович Захарченко рассказал нам о “замечательном человеке - американце, который сражается за Донбасс”. Так мы и встретились. Но по-настоящему подружились 2-го сентября 18-го года, когда оказались рядом в огромной очереди людей, пришедших попрощаться с убитым Александром Владимировичем. “Случайности не случайны”. С того дня мы и подружились по-настоящему.
Несмотря на свой южный техасский говор и зычный бас, “Техас” оказался тонко чувствующим, “сложным” (в хорошем смысле) человеком, одновременно “аналитиком” и поэтом. Тем, кто не говорит по-английски он, конечно, казался “классическим” американцем из романов Фенимора Купера и Джека Лондона, стихов Генри Лонгфелло. Человеком “из страны Оджибуэев, из страны Дакотов диких”. Да, таким был его образ. Мы попытались его раскрыть по-настоящему в фильме, который недавно сняли совместно с арабскими документалистами. Фильм о “Техасе” вот-вот должен выйти в эфир на весь Ближний Восток.
На моё отношение к теме войны и мира во-многом (хотя, конечно, и не во всём), с одной стороны, повлияли антивоенные эссе Льва Толстого “Патриотизм и правительство” и “Одумайтесь!”, а с другой - рассказы моих донецких дедов о Великой Отечественной, мысли митрополита Антония Сурожского о пацифизме (“спойлер” - он пацифистом не был). Вот с таким неоднозначным и не “лёгким” отношением к любой войне, для меня было важно понять мотивацию “Техаса”. Был ли он “солдатом удачи”, приехал как Саид из “Белого солнца пустыни” потому, что “стреляли”, был “trigger-happy” - или как это можно перевести в контексте событий в Донбассе - был рад понажимать “спусковой крючок войны”? Нет и ещё раз нет! Для тех кто не знает, вот история приезда Рассела в Донбасс словами самого “Техаса” из недавнего газетного интервью:
“Я увидел фотографию Инны Кукурудзы, убитой украинским авиаударом по зданию Луганской городской администрации 2 июня 2014 года… Фотография была сделана из видео, снятого всего несколько минут спустя после обстрела… Инна была ещё жива, но умирала, лежа рядом со своими ногами, которые были разорваны ракетами авиаудара. Она смотрела в камеру телефона и, зная, что умирает, просила позвонить родным. Она не дожила до этого звонка… <Это фото> навсегда изменило мою жизнь. Как будто она смотрела мне в глаза, в мою душу и спрашивала: «Что ты собираешься с этим делать?» В тот момент я на 100% знал, что приеду в Донбасс, буду воевать, защищать невинных гражданских людей, таких как Инна”…
Техас говорил, что у него на родине около 2% людей всё еще сохранили “навыки критического мышления и мужество видеть реальность такой, какая она есть, даже если правда тяжела и неудобна”. “Два процента – это небольшой процент, но это миллионы людей, способных изменить политический курс своих стран, способных изменить мир к лучшему” - сказал Техас. Обращение Людмилы Бентли на телеграм-канале к президенту России (и ко всем нам) с просьбой расследовать зверское убийство “Техаса” и наказать убийц (и, увы, надёжные “неофициальные” источники это убийство подтверждают) посмотрело уже около четверти миллиона россиян, но сделали “репост”или оставили комментарий около 0,01% (!). Означает ли это, что у нас в стране мужеством и отзывчивостью обладают всего … примерно 15 тысяч человек?! Надеюсь, что нет, что их - миллионы.
Но пока “официальные” СМИ стыдливо говорят “погиб” (а не “убили”), у дома Людмилы нет ни машин со спутниковыми тарелками, ни охраны, ни машин от “официоза” с хотя бы символическими знаками поддержки - цветами, корзиной с продуктами, хотя бы маленьким конвертом с деньгами для женщины, лишившейся кормильца. Слава Богу, есть несколько самых близких друзей, которые не оставили Люду в трудный момент. Среди них - те, кого можно назвать настоящими русскими офицерами и солдатами, и для которых “узы товарищества” - святы.
“Ах, утону я в Западной Двине
Или погибну как-нибудь иначе, —
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут”.
Только вот “на кладбище снести” друзья “Техаса” не могут. Как страшно процитировал циничную “поговорку” уже не один человек - “нет тела - нет дела”…
Это ещё не “некролог”. Я всё ещё не могу принять, что “Техаса” с нами нет. Ещё казалось бы вчера мы с Техасом ели у меня на кухне его любимые чипсы-начос, на которые он … намазывал красную икру. Обсуждали его любимый советский фильм “Иди и смотри” и один из моих любимых американских “Козерог-1”. Я примчался в Донецк как репортёр Роберт Колфилд на место событий в этом фильме, который я смотрел в одном из кинотеатров недалеко от улицы Циклонная в Донецке, где прошло моё детство. Как и он в фильме, я обнаружил череду странных событий и попыток скрыть обстоятельства возможной гибели “Техаса”. Но как бы я хотел, чтобы “Техас” как командир корабля из “Козерога-1”, Чарльз Брубейкер, вбежал в ковбойской шляпе - на камеры “федеральных” каналов и смартфоны блогеров и военкоров - на собственную панихиду. И крикнул бы президенту, приехавшему в Донецк произнести речь (как президент в фильме - на похоронах астронавтов)… Крикнул бы с его любимым обращением “хэй, братан!” (с американским “r”): - Не спеши, бро! Я здесь, я - живой!
Как бы то ни было, но финал жизни нашего “Техаса” не должен быть таким как концовка повести Андрея Платонова “Епифанские шлюзы”, где приехавшего к нам инженера Бертрана Перри в подвале до смерти замучал палач-садист:
“Епифанский воевода Салтыков получил в августе, на Яблочный Спас, духовитый пакет с марками иноземной державы. Написано на пакете было не по-нашему… Салтыков испугался и не знал, что ему делать с этим пакетом на имя мертвеца. А потом положил его от греха за божницу – на вечное поселение паукам”.
Такого финала у нас быть не должно. С нашим “Техасом”. В Донецкой Народной Республике. В России 21-го века…
Источник: vk.com
