Корни текущих взаимоотношений Азербайджана и России уже ищут и в поддержке Лондона, и в том, что это внутриазербайджанский семейный конфликт. Я боюсь, что в нынешней ситуации, как она сложилась в мире и вокруг России, когда бы ни произошло событие, оно всегда окажется в этом смысле своевременным. Ситуация достаточно неустойчива, нестабильна. То, на что в любой другой ситуации можно было бы отреагировать пожатием плеч, сейчас требует реакции, поскольку переход от мира к войне и от войны к миру - это всегда невероятно сложный период для всех, особенно для России, у которой исторически эти переходы всегда замедленны и плохо подготовлены внутри- и внешнеполитически.
Что касается самой ситуации, то вообще говорить о ней можно долго, много и с разных позиций. Я начну с того, что в 2017 году сам работал в Азербайджане. Нас туда пригласили, когда предыдущая фирма, McKinsey, которая работала у них, вместо «азербайджанских» назвали их «афганскими». Документ был сделан заменой страны. Мы тогда объехали практически весь Азербайджан, много увидели в этой стране, в её системе образования. На тот момент времени в Азербайджане не было антирусских настроений ни на уровне населения, ни на уровне системы образования, от министра до учителей в разных школах и школьников, ни у руководства страны. На самом деле Азербайджан совершенно не интересует и никогда не интересовало, хотели ли русские править миром. Азербайджан всегда интересовало, хотели ли русские править Азербайджаном. События, которые случились сейчас, можно рассматривать как наказание России за то, что она не захотела править Азербайджаном.
Когда мы считали культурный код Азербайджана, мы сказали, что это страна, которой правит не царь, а князь. Князь - сильная значимая правящая фигура, но у князя должен быть царь. В 2017 году Азербайджан ещё не решил. У него был чёткий вектор, направленный на Турцию, где люди говорят на похожем языке и имеют похожую культуру. Но был не менее сильный, а может быть, и более сильный вектор, направленный на Россию, с учётом исторических связей и того, что, как справедливо говорили азербайджанцы, пока Россия управляла Азербайджаном, у них не было бед, это была прекрасная развитая страна. Россия создала азербайджанский нефтяной комплекс, металлургический комплекс. На тот момент решение принято не было. Минимально активная позиция России, Путина, российского МИДа могли бы привести к хорошим связям с Азербайджаном. Но Россия не определилась, следует ли ей в регионе занимать управляющую позицию в схеме Закавказского военного округа, поддерживать Азербайджан или Армению. За поддержку Азербайджана выступала лояльность Азербайджана и наличие стратегически важных козырей, включая портовые сооружения Баку. За помощь Армении - исторические факторы и общность религии. Армянская церковь не совсем православная с точки зрения Русской Православной Церкви, но к ней чрезвычайно близка, это дружественная России церковь. Пока Россия определялась, на чьей она стороне, Турция предложила Азербайджану помощь, в том числе военную, в решении важнейшей Карабахской проблемы. Азербайджан оставался верен России и Советскому Союзу до распада СССР. Прекращение его существования, предоставление Армении и Азербайджану суверенитета и демонстративное невступление в решение конфликта в Карабахе в 1990-е годы, по мнению Азербайджана, разорвало его связи с Россией. Но эти связи ещё можно было вернуть. Азербайджан тогда выступал за их возвращение. Исторически Азербайджан хранил верность до тех пор, пока ситуация не становилась совсем неадекватной с его точки зрения. Вернуть контакты они были готовы. Но Россия промедлила. Когда она промедлила, Турция сыграла на опережение. Между 2019 и 2021 годами Азербайджан присягнул на верность Турции, автоматически разрывая связи с Россией.
При всей сложной политике Эрдогана, при том, что он иногда выступает с позиции «и нашим, и вашим» в украинском конфликте, объективно интересы российского и турецкого макрорегионов противоположны. Это означает, что в перспективе Турция всегда будет противником России до следующего изменения ситуации или чёткого определения соотношения сил. Азербайджан теперь будет жёстко выступать с протурецких позиций. Сама Турция имеет право сдерживать свою антирусскую позицию до поры до времени. Но от Азербайджана этого никто не требует. В результате Азербайджан, во-первых, получил Карабах, во-вторых, резко испортил отношения России с Арменией и резко увеличил влияние в Закавказье не только Турции, но и Англии. С этой точки зрения, давайте признаем ситуацию: в Закавказье мы потерпели серьёзное стратегическое поражение. Это надо признать, иметь в виду. Далее совершенно понятно, что Азербайджан будет выступать на всё более антирусских позициях, что не выгодно для Азербайджана, но необходимо с его точки зрения, раз уж он теперь воюет на другой стороне. Поверьте, заключи он тогда контракт с нами, а не с Турцией, он выступал бы с иных позиций.
Первый момент, где наши отношения обозначили границу, - история с погибшим Эмбраэром. Второй момент - то, что произошло сейчас. Не подлежит сомнению, что было безразлично, какие именно события будут положены в основу. То, что случилось в Москве, - сугубо внутреннее дело России. Мы имели дело с ситуацией с эмигрантами, с людьми, которые на тот момент слабо были связаны с Азербайджаном, которым судьба Азербайджана до этого дня не интересовала. Можно говорить о чём-то, связанном с внутренними разборками. Такие вещи всегда имеют множественные корни: перераспределение рынков, собственности. Собственность принадлежит тем или иным семьям, поэтому это всегда кому-то выгодно. Но в значительной мере это стандартные действия правоохранительных органов по зачистке, в том числе от этнических преступных группировок. Преступная группировка не перестаёт быть преступной от того, что она этническая - неважно, азербайджанская, киргизская, казахская, армянская. Вряд ли правоохранители здесь имели в виду серьёзную борьбу или перераспределение собственности. Теперь, когда это перешло на политический уровень, конечно, да. Так же в 2008 году это происходило с грузинской собственностью, этническими группировками, которые не трогали до начала конфликта, что изменило позицию Грузии по отношению к России.
Подведём итог. Произошедшее, прежде всего, инспирировано Азербайджаном и желанием азербайджанских элит продемонстрировать, что они теперь в антироссийском лагере. Суждение, что мы обязательно помиримся, что им выгодно с нами строить отношения и нам выгодно с ними строить отношения, что Азербайджан одна из стран, куда мы экспортируем, - всё это так. Но эти отношения всерьёз улучшаться не будут. Алиев чётко демонстрирует: «Теперь моя позиция как руководителя страны антирусская». Она такой и останется. Это не отрицает возможности взаимовыгодных контактов, но это контакты с противником, а не с дружественной страной. Азербайджанский вектор в ситуации более значим, чем турецкий, хотя Эрдоган наверняка вежливо намекнул, что он не против. Этот вектор важнее и английского, хотя английское влияние в Азербайджане было всегда с начала XX столетия и остаётся сильным. Но актором является сам Алиев, сам Азербайджан, в гораздо меньшей степени Турция и Англия. Они довольны и наверняка будут делать вид, что именно они это инспирировали. На самом деле скорее нет, чем да.
Что касается содержательной стороны дела, ещё раз подчеркну: ничего антиазербайджанского в действиях правоохранительных органов не было. Была стандартная зачистка потерявших берега людей. Сейчас, поскольку ситуация перешла на другой уровень, Россия будет решать вопрос так же жёстко, как решала ситуацию с грузинскими диаспорами. Теперь она будет решать её с азербайджанскими диаспорами. Для Эрдогана и для Алиева судьба азербайджанцев в России значения не имеет. Это повод, а не причина.
Мир сегодня перегрет, с большим различием в материальном положении людей в разных частях мира, с серьёзными демографическими проблемами в большинстве развитых стран. Неизбежно идут антропотоки. Места, которые не замещаются своим населением, замещаются пришлым. Это даже не вопрос рынка рабочей силы, просто возникает демографический вакуум, внешнее демографическое давление: природа не терпит пустоты. Этот вакуум будет замещаться. Приходящие мигранты принадлежат к другим языкам, культурам, религиям. В отношении Азербайджана всё не так плохо: практически все знают русский язык и нерелигиозны. Азербайджан считается исламской страной, в действительности это атеистическая страна. Это ещё не самый плохой вариант. Но если мир перегрет, и постоянно идут этнически окрашенные антропотоки, в обязательном порядке возникают кризисы. Мы смотрим на Россию: кризисы бывали с грузинами, с азербайджанцами, будут и со среднеазиатами. Это не надо считать проявлением антирусской позиции соответствующих стран или русским национализмом. Это естественная турбулентность при столкновении разных культур на одной территории. Можно посмотреть на США, где та же ситуация с мексиканцами. Россия по крайней мере не строит стен и людей не высылает массово просто по факту их наличия. Вы можете сказать, что этого нет в Европе, например в Англии. В Англии этого нет. Вэнс говорит, что вовсе не Иран, а Англия станет первой исламской страной с ядерным оружием. Англия сдалась, у неё оказался низкий уровень пассионарности своего культурного кода. Для России, для США сейчас работают политические воспалительные процессы. А в Англии и Европе уже нет воспаления, там идёт умирание старого государственного механизма и этнического механизма, создание другого. Там бороться не удаётся. В Англии была попытка, но она подавлена правительством, которое чётко показало, на чьей стороне выступает в этнических конфликтах. При всём моём старом советском интернациональном отношении к любым нациям, я рад, что Российское правительство выступает на стороне титульной нации. Я рад и политике Трампа в отношении американцев и мексиканцев.
Как уживаются в Азербайджане два вектора - английский и турецкий? Пока Азербайджан был прорусски настроен, они не уживались, английский вектор не нравился. Именно английский вектор привёл к работе McKinsey и ощущению, что для Англии Азербайджан неважен. Сейчас ситуация следующая. Первое: для Турции Азербайджан важен. Азербайджан это понимает. Турция это понимает. Азербайджан вассал Турции, а не Англии. Второе: отношения с Англией выстраиваются вокруг антирусского вектора. Антирусский вектор турецкий. Антирусский вектор моделируется Азербайджаном. Азербайджан берёт деньги у Англии на реализацию этого вектора. Как бы вы на его месте поступили? Вектор свой собственный, за это ещё и деньги предлагают. Конечно, они возьмут. Азербайджан - торговая нация. Возможность получить средства, делая политику, которую они и так собрались делать, не будет упущена. Разумеется, Англия тешит себя иллюзиями: она считает, что создала протесты, поменяла позицию Алиева, управляет Азербайджаном и в отношениях с Турцией. Это не так. Азербайджан сейчас в турецком векторе развития. Англичане удивятся, когда поймут, что большинство их политических конструкций Азербайджан не собирается претворять в жизнь, поскольку противоречия Англии и Турции заметны. Англия не может понять, что она уже не та держава, которая имеет интересы в любой точке земного шара и может проводить их в жизнь. Англия по инерции ведёт эту политику. Мы по инерции считаем, что она ведётся успешно. В действительности остался антирусский вектор. Те, кто получает антирусский вектор в политике, получают английскую помощь. Но это не означает, что они ведут проанглийскую политику, это означает, что они ведут антирусскую политику. Видимо, Англия перестала быть торговой нацией, ибо могла бы не платить за то, что происходит само. Совершенно точно они платят, в Интернете прослеживаются финансовые цепочки. Но Азербайджан бы это сделал без этих денег. С этой точки зрения, Англия перестала быть торговой нацией.
Источник: rutube.ru
