Я решил продолжить переводы англоязычных источников по войне на Украине. Сегодня я представлю вам интервью старшего научного сотрудника RUSI - Королевского объединённого института оборонных исследований - к.и.н. Джастина Бронка (Dr Justin Bronk). Его основная специализация: военно-воздушные силы; современные технологии боевых летательных аппаратов, БПЛА и их вооружения; сухопутные системы ПВО России и Китая. Ещё стоит рассказать про сам RUSI: он был основан в 1831 году по личному распоряжению лорда Веллингтона, и таким образом, является старейшим в мире военным аналитическим центром.
Собственно, главным объектом вопросов в интервью с немного кликбейтным названием «НАСТОЯЩАЯ правда о воздушной войне над Украиной» является содержание открытого исследования RUSI, которым руководил Бронк: «Русская воздушная война и украинские потребности в ПВО». Интервью ведёт тоже не случайный человек - Уорд «Халявщик» Кэррол (Ward “Mooch” Carrol) сам бывший летчик ВМС США, пролетавший пилотом F-14 «Томкэт» больше 15 лет.
Мне кажутся очень интересными размышления Бронка в самом конце интервью по поводу того, почему Западу необходимо поддерживать Украину. Цинично, но крайне точно.
Повторюсь, RUSI принадлежит и финансируется Министерством обороны Великобритании, его аналитика этим министерством принимается во внимание и делается она с доступом к разведывательным данным. Сам Джастин Бронк в интервью говорит, что был на Украине входе написания этого открытого исследования в октябре, причём настолько близко к зоне боевых действий, что ему требовалась дополнительная помощь в организации передвижения и охрана. Не факт, что в открытую версию попали все данные, особенно из разведывательных источников, но всё равно это интервью и исследование на порядок лучше любой «военной аналитики по Тик-Ток видео».
Я пропущу вступительную часть интервью, где Бронк рассказывает про свою биографию (ему не удалось стать военным летчиком из-за дальтонизма) и увлечения (он сертифицированный пилот легкомоторной авиации).
Как настоящий учёный, Бронк начинает свой первый ответ с важного замечания: всё, что он говорит, основано на данных только с одной стороны конфликта (украинской). Так что уважаемые читатели, не забывайте и вы об этом факте.
Предупреждаю, интервью очень длинное — 37 000 знаков или примерно 25 минут чтения.
/мои комментарии (переводчика)/
Ссылка на интервью: https://www.youtube.com/watch?v=YYDnspMWdaM («НАСТОЯЩАЯ правда о воздушной войне над Украиной»), сам перевод начинается примерно с отметки 6:36 в видео.
Ссылка на открытое исследование: https://rusi.org/explore-our-research/publications/special-resources/russian-air-war-and-ukrainian-requirements-air-defence
P.S. Я не профессиональный переводчик, поэтому «играю как умею».
Российский штурмовик Су-25 в украинском небе
Первые три дня конфликта — большое количество воздушных боёв.
КЭРРОЛ: Так, если мы вернёмся к нашему первому совместному видео, что мы сделали в начале марта, когда обсуждали недостатки российской авиации: официально, у российских ВКС было много сил и возможностей. Но ты указал, что у них был недостаток в высокоточных управляемых боеприпасах, им было необходимо больше времени на подготовку операции и что они извлекли неправильные уроки из опыта применения авиации в Сирии. Также мы провели подсчёт количество боевых вылетов с обеих сторон. Твоё новое исследование уточняет эту информацию за счёт данных, к которым появился доступ после записи того видео. Итак, что мы узнали с тех пор?
БРОНК: Ключевой аспект - это предостережение, что информация в исследовании основана на многочисленных интервью со множеством военнослужащих Украинских военно-воздушных сил: операторов ПВО, летчиков, разведчиков и специалистов материально-технического обеспечения; усвоенных ими уроков и их видения развития возможностей украинских ВВС в будущем. По сути дела, много встреч со старшими офицерами украинских ВВС и с их разведывательными структурами. Но, по определению, это всего лишь общая картина с одной стороны конфликта. Поэтому, как предостережение, эта работа более детальна и точна чем предыдущие, хотя бы только потому, что это вид «изнутри», а не «крохи» информации, что мы можем рассмотреть «снаружи». Но я однозначно считаю, что это не последнее слово в изучении конфликта. Если же говорить об основных темах для меня из тех, что стали сюрпризом после исследования «изнутри», а мы в том числе исследовали многие сбитые и захваченные российские системы вооружений, - это то, насколько на самом деле было много воздушных боев между самолётами в первые три дня вторжения. Впечатление «снаружи», и я сам писал об этом несколько раз, было фактически:
«Где российские ВКС и что они делают»?
И ты помнишь, обсуждая это с точки зрения людей «снаружи» мы говорили: «Знаешь, учитывая как мало времени на подготовку было у наземных войск, может и ВВС просто не были готовы? Знаешь, у них просто не было времени организовать аэродромное обслуживание и взаимодействие с наземными войсками». На самом деле, сейчас ясно, что российские ВКС выполняли несколько сотен самолётовылетов в день в течение первых трёх дней, выполняя удары на глубину до 300 километров внутрь подконтрольной Украине территории. В общем, крайне глубокие удары в дневное время. Большинство ударов производились со средних высот /4000-6000 метров/ самолётами Су-34, иногда Су-30. И боевое патрулирование истребителями выше - обычно 8000 метров.
С одной стороны «внешний» анализ был точен в смысле того, что российские ВКС не делали - не было составных взаимно поддерживающих ударных групп /ударные самолёты + истребители прикрытия + самолёты РЭБ/. Эти сотни боевых вылетов проводились в основном по одиночке и только около 25% в парах или больше. Не было замечено ни одной группы больше шести самолётов. На самом деле очень маленькие ударные группы. И прикрытие истребителями было скорее в виде барражирующих патрулей, нежели непосредственным охранением. Но это всё стало возможным потому, что украинское наземное ПВО было очень-очень эффективно подавленно. Большинство их установок было подавлено /российскими/ системами РЭБ в ходе крайне хорошо спланированной и последовательно осуществленной операции.
Также украинцы получили, к счастью, предупреждение о начале конфликта достаточно рано, чтобы передислоцировать всё, что они могут, в последние часы перед вторжением. Но это значит, что украинские установки ПВО передислоцировались с основных направлений вторжения, чтобы иметь возможность быть использованными потом. Им было необходимо избежать не только ракетных ударов - те сотни первых боевых вылетов российских ВКС преимущественно были сконцентрированы по /украинским/ системам ПВО. Таким образом, ПВО было подавлено и вынужденно постоянно передвигаться и передислоцироваться, пытаясь восстановиться и отремонтироваться.
То есть первые пару дней только украинские летчики-истребители пытались сдержать российскую кампанию воздушных ударов. И из-за крайне большого преимущества в дистанциях эффективной работы радаров, особенно у российских Су-30 и Су-35 перед украинскими МиГ-29 и Су-27, а так же возможностей ракет: русские используют Р-77-1 и АА-12б, а украинцы имеют только Р-27, которые не только имеют меньшую дальность полёта при одинаковых условиях пуска. Ты знаешь - одни /украинские/ имеют полуактивную головку наведения, другие /русские/ активную. То есть русские могут пустить ракету, оставляя свой радар в режиме сканирования, следовательно цель не получает предупреждения о том, что она «захвачена» радаром противника. Так же русский истребитель может отвернуть как только ракета переходит в стадию активного поиска цели собственным радаром. В то же время украинцы не только должны переводить радар в режим сопровождения одиночной цели в импульсном режиме перед пуском /что вызовет сигнал-предупреждение о «захвате в прицел» его самолета у русского пилота/, но и если в любой момент времени этот «захват» радаром будет сброшен, то ракета промахнётся.
КЭРРОЛ: Да, это важный момент. Ты должен держать его в видимости носового радара, у тебя нет возможности работать с широким полем сканирования. По большому счёту, ты просто летишь прямо на русский самолёт, пытаясь довести свою ракету в воздухе до цели. Это крайне невыгодное положение.
БРОНК: Это в принципе означало, что с самого начала украинские самолеты должны были летать очень-очень низко - мы говорим о 100 метрах и ниже. Часто, намного ниже. Используя своё хорошее знание ландшафта, они пытались скрыться и «подлезть» под радары высотных истребительных патрулей: когда ты очень близко, конус сканирования радара очень ограничен по высоте, поэтому если это удаётся, то у тебя может появится шанс. Но также украинцы были в крайнем меньшинстве в воздухе.
Пытаясь летать на низких высотах, подкрасться и, по сути, «напасть из засады» на вышелетящие русские самолеты, они смогли заявить несколько воздушных побед, но они потеряли много, много самолётов и пилотов.
Это также увеличивало разницу в дистанции эффективного ведении боя: конечно же, когда ты летишь очень низко, у тебя ограничены данные от твоих радаров и более того, дальность эффективного пуска ракеты будет ещё меньше, потому что твоя ракета запускается с меньшей начальной скоростью /как и у твоего самолёта/, в более плотном воздухе и она должна лететь вверх против силы гравитации, в попытке достать более высоколетящую и быструю цель. Поэтому даже если бы у украинцев были такие же ракеты по ТТХ как у русских, хотя даже этого не было, необходимость летать на низких высотах ставило их изначально в крайне невыгодное положение.
Крайне впечатляющий результат уже в том, что украинские лётчики смогли сдержать русский натиск до того момента, когда наземная система ПВО «вернулась в игру» на третий день. Но украинские ВВС считают, что они не смогут это повторить. Неразумно приказывать своим летчикам вступать в бой с таким уровнем технического превосходства у противника. С точки зрения украинских ВВС, чтобы у них были соответствующие возможности по борьбе с самолётами противника в воздушных боях, им необходимы западные истребители с радарами, системами РЭБ и ракетами, обеспечивающими хотя бы равные дистанциях эффективного боя с высоколетящими русскими истребителями.
Наземное ПВО обеих сторон вступает в игру
КЭРРОЛ: Ты только что набросал картину войны в воздухе. Украинские ВВС не смогли остановить русские ВКС, но хотя бы притормозили. Украинцы не доминировали в воздухе /О чём реально думают многие люди на Западе, ведь «Призрак Киева» сбил 100500 русских самолётов!/. Таким образом ты подразумеваешь, что именно наземное ПВО было той силой, что свело на нет эффективность Российских ВКС? Расскажи, что им /украинской ПВО/ удалось сделать, какие типы вооружений они используют.
БРОНК: Очень интересно, что воздействие наземной ПВО с обеих сторон была крайне ограничено в первые дни вторжения. И именно поэтому было столь большое количество воздушных боёв. Украинские ВВС были тоже крайне активны в первые дни, проводя бомбардировки и штурмовки русских колонн. И причина не в том, что российское ПВО было подавлено с помощью РЭБ или чего-либо ещё, но они действовали с крайне строгими правилами открытия огня, исходя из предположения, что всё в небе - это российское. Это случилось потому, что русский план подразумевал, что всё будет работать как часы: начальные удары ракет большой дальности и бомбардировки аэродромов авиацией выведут из строя системы наземного ПВО и украинские самолёты, поэтому твоим /российским/ системам ПВО не надо будет волноваться о противодействии противнику. Поэтому такие российские системы ПВО как «Тор» и «Бук», подчинялись крайне строгим правилам открытия огня, когда они продвигались вперёд вместе с армейскими колоннами. А так же не было таблиц распределения частот и ключей связи, более того, русские зачастую продвигались вперед вообще без ключей кодирования для зашифрованных средств связи, то есть без возможности их использовать.
КЭРРОЛ: То есть они в открытую переговаривались без шифрования, как мы и слышали в некоторых ранних видео?
БРОНК: Да, эти таблицы для радиосвязи не были подготовлены заранее, поэтому мы и видели в начале, особенно в ходе первой недели вторжения, эти видео снятые с «Байрактаров»: где они барражировали вокруг «Буков» и «Торов», иногда даже с работающими у них /систем ПВО/ радарами.
И ты спрашиваешь себя: «Как такое вообще может быть»? А потому, что у русских был приказ не открывать огонь.
Им потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что происходит. Тем более после первых трех дней эффективность русского РЭБ снизилась, отчасти от того, что этим системам было тяжело следовать за украинскими ПВО, которые передислоцировались на новые позиции, а от части от того, что система связи русских сухопутных войск оказалась в плачевоном состоянии, (…) потому что у них не было подготовленных таблиц распределения частот и ключей связи, а многие подразделения использовали средства связи вообще без шифрования, причём многие из этих средств просто не имели достаточной помехозащищенности.
И из-за этого российские средства РЭБ стали большей проблемой для своих же войск, чем украинские ВВС.
Именно поэтому интенсивность работы русских РЭБ была крайне снижена начиная с третьего дня операции.
В то время как наземное ПВО обеих сторон восстановило свою работу после первых трёх дней, участники конфликта перешли из состояния, где было много воздушных боёв и ударов по наземным целям, к состоянию очень ограниченной возможности вести действия в зоне ПВО противника. Российские ВКС использовали большое количество противорадиолокационных ракет /далее ПРР/: КХ-31П, КХ-58 и некоторые более старые модели. В результате было не так много уничтоженной украинской радарной техники: потому что ПРР придуманы для подавления, а не уничтожения радаров. Как только получен сигнал о пуске ракеты, экипаж радара его выключает и переезжает на новую позицию. И ракета, в общем, промахнётся. Временами, русские пытались использовать парные и одиночные Су-25 именно для уничтожения систем ПВО, которые находились в процессе такой передислокации. Но без подтвержденных успехов, хотя и со своими потерями.
КЭРРОЛ: Ты использовал интересное сокращение, когда говорил про такие миссии. /Скорее всего эта часть была вырезана в видео склейке/ Я бы назвал эти миссии «ППОП» (Подавление Противовоздушной Обороны Противника), но ты что ты только что описал - «УПОП» (Уничтожение Противовоздушной Обороны Противника). Я никогда такого не слышал.
БРОНК: Ты читал книгу Дэна Хамптона «Пилот «Гадюки» (Dan Hapmton ''Viper Pilot'')? Он очень опытный пилот F-16CJ, настолько дикий, насколько может быть пилот эскадрильи «Диких ласок». /специальная эскадрилья ВВС США, специализирующаяся на охоте за установками ПВО противника, зачастую просто вызывая огонь противника на себя для их обнаружения/ Он участвовал в «Войне в заливе» в 1991 году и во вторжении в Ирак в 2003 году, и скорее всего, в Боснии. Он как раз говорит много о разнице между подавлением ПВО с помощью ПРР и уничтожением ПВО противника, в основном с помощью кассетных бомб и, однажды, даже с помощью бортовой пушки. Именно уничтожить установку ПВО, которую ты заставил отключить радар с помощью ПРР, чтобы она не стала опять проблемой завтра.
Роль, эффективность и выживаемость дронов
КЭРРОЛ: А каково место дронов в происходящем? Ты уже упоминал «Байрактары». Мы встречали очень зрелищные видео снятые с этих дронов, показывающие танковые колонны, ты знаешь: сначала уничтожаются первый и последний танк, и центр «разбирается» по кусочкам. И дроны были очень часто упоминаемы в новостях в первые дни. Как следует учесть их влияние? Как ты уже сказал, первые три дня была активная война в воздухе, потом она отошла на второй план. И сейчас мы говорим о сухопутной войне, наземных ПВО. И похоже, дроны стали влиять на обстановку. Итак, насколько они эффективны, кто и как их использовал?
…после того, как российское ПВО начало полноценно работать, примерно к концу первой недели конфликта, «Байрактары» стали малопригодны для использования над полем боя.
БПЛА «Орлан»
БРОНК: Обе стороны активно используют дроны всех видов. От небольших коммерческих квадрокоптеров до «Байрактаров» и их российских эквивалентов «Форпост» или несколько меньшего «Орлана-10». Самое смертоносное применение, причём намного, - это корректировка огня артиллерии. У русских есть «Орлан-10»: он крайне легкий, относительно дешёвый - 75-80 тысяч долларов за БПЛА. У них есть несколько вариантов полезной нагрузки: средства РЭБ; системы подавления систем наведения и подрыва ракет ПВО; сенсоры для обнаружения излучения радаров и радиостанций, для последующей триангуляции их положения; оптические с устройствами целеуказания для вызова артиллерийских налётов в течение нескольких минут. В последнее время активно используется нагрузка оборудованием для наведения барражирующих боеприпасов «Ланцет-3». Который, в общем, является ракетой с поршневым двигателем, и может атаковать движущуюся цель по лазерному лучу наведения.
Позиция самих украинцев крайне открыта:
после того, как российское ПВО начало полноценно работать, примерно к концу первой недели конфликта, «Байрактары» стали малопригодны для использования над полем боя.
Но они были крайне важным оружием в информационной войне в течение долгого времени: украинцы запасли большие количество видео с этими очень впечатляющими ударами, что производились в течение недели-двух после начала вторжения, и потом показывали их в течение нескольких месяцев.
КЭРРОЛ: То есть их начали сбивать? То есть русские стали открывать по ним огонь и сбивать?
БРОНК: Совершенно верно. Во-первых, русские системы РЭБ обладает хорошими возможностями, особенно против БПЛА. Русские не могут подавлять весь спектр частот одновременно, потому что российская армия обладает большим количеством различных систем РЭБ, каждая из которых «работает» лишь в определенной полосе частот, и они не очень хорошо работают вместе, иногда блокируя друг-друга, а иногда создавая проблемы вообще для другого оборудования. Например, комплекс РЭБ «Хибины», что устанавливается на законцовки крыльев и что стали де-факто «стандартным» оснащением для самолетов Сухого на Украинском театре боевых действий. Они крайне эффективны в подавлении украинских авиационных средств связи /между самолётами и «землёй»/, а так же они негативно влияют на работу украинских радаров. Но они так же портят работу радара на русских самолётах в том же звене. Например, если у ведомого работают «Хибины», то у ведущего будут помехи в работе радара. Поэтому, если ты активно применяешь БПЛА, в качестве основной системы вооружения, используя определенные частоты для управления и связи, то русские крайне быстро подавят эти частоты.
Во-вторых, конечно же, «Байрактар» уязвим для ракет «земля-воздух» систем ПВО, переносных ЗРК. Некоторые русские системы имеют сложности с прицеливанием по ним в автоматическом режиме, потому что они летают очень медленно и часто очень низко. Это не означает, что ты не можешь их атаковать, но тебе необходимо крайне сильно расширить полосу анализа допплеровского сдвига. Радары обычно отфильтровывают шум и помехи по скорости, чтобы не подавать сигналы от деревьев, облаков, птиц, земли и тому подобное. Поэтому, если ты хочешь обнаружить очень низкоскоростную цель, например, «Байрактар» летящий почти на скорости сваливания против ветра, то автоматика может отсеять этот сигнал. Если только ты не изменил параметры автоматики вручную. Но это означает, что тебе придётся иметь дело с большим количеством случайных шумов и ошибочных засветок. Это не значит, что ты не можешь сбить «Байрактар», и на самом деле они закономерно понесли большое количество потерь и перестали быть полезными уже в течение долгого времени в роли непосредственно поддержки. Они всё ещё полезны для оценки результатов боевого воздействия и корректировки артиллерийского огня, так как у них очень хорошая оптика. Но для атак по наземным целям они слишком уязвимы для ракет «земля-воздух».
Дроны - это очень интересная сторона войны, но для тех кто насмотрелся видео ударов «Байракторов», или «Ланцетов», или «Орланов» и говорит, что именно это будущее военно-воздушных сил - это никак не связано с реальной жизнью.
Среднее «время жизни» любого типа украинского БПЛА в близи от линии фронта - около семи дней.
Так что к БПЛА надо относиться как к боеприпасу, а не самолёту. Поэтому ты должен покупать их в соответствующих количествах, тебе не следует думать о поддержании их в рабочем состоянии долгое время. И, возможно, тебе стоит метить в другую ценовую категорию, чем, например, в операциях против повстанцев, где у НАТО есть БПЛА, которые используются годами и проводят тысячи часов в воздухе.
Главная проблема наземных ПВО Украины
КЭРРОЛ:/скорее всего по ошибке вырезали вопрос, но судя по ответу он должен был быть/ Какие основные проблемы украинских наземных ПВО сейчас?
БРОНК: Украинским ПВО удалось эффективно удержать российские ВКС. Во-первых, они заставили летать русские самолёты очень низко после первых трёх дней, потому что русским не удалось подавить и надёжно уничтожить мобильные системы ПВО: «Буки», «Осы» и С-300. Да, им не удалось надёжно подавить или уничтожить их, даже несмотря на большой количество использованных ПРР. Поэтому они попытались начать летать очень низко, потому что дальность обнаружения низколетящей цели крайне мала без стационарных/мачтовых радаров из-за помех, рельефа местности и кривизны земной поверхности. Таким образом, за счёт низкой высоты полёта русским самолётам удавалось избегать обнаружения наземными системами ПВО. Но таким же образом они оказались в зоне досягаемости переносных ЗРК, таких как «Стингер» и «Игла». Они не эффективны против высокоскоростных реактивных самолётов на высотах больше 3000 метров, но если самолёты вынуждены летать на низких высотах - они безусловно становятся крайне смертельны. Поэтому русские штурмовые вертолёты и самолёты попытались проводить дневные вылеты вглубь территории противника в течение первой недели марта, но они потеряли много самолётов и выяснили, что найти и уничтожить украинские цели на линии соприкосновения крайне сложно в таких условиях:
после первых трёх дней главной целью для российских ВКС стали украинские сухопутные силы, а не украинское ПВО. Из-за того, что российская армия столкнулась с проблемами в боях «на земле».
А на низкой высоте, как я думаю ты сам знаешь, у тебя лишь пару секунд, что ты можешь наблюдать цель. И то, если ты точно знаешь, где она находится.
КЭРРОЛ: Да, это очень трудно.
БРОНК: А потом ты ещё должен прицелиться и попасть в неё в течение этих пары секунд. Потому что ты не можешь сделать ещё один заход - противник уже предупреждён о тебе, и они могут тебя сбить. Более того, не надо упускать из виду то, что обе стороны используют много идентичной техники, солдаты выглядят на самом деле похоже, они часто в оборудованных позициях, везде грязно, холодно, много лесов, особенно на севере Украины. Если честно, российские ВКС намного более эффективны на юге Украины. Их удары по украинской наземной ПВО были намного более удачны там.
КЭРРОЛ: Это из-за того, что там более открытая местность для спутниковой разведки? Меньше лесов?
БРОНК: Отчасти да, от того, что там более открытая местность. Отчасти от того, что некоторые системы ПВО там не были мобильными, такие как модернизированные С-125 - это просто стационарные установки. Или же батареи С-300ПС и С-300ПТ, у которых были проблемы с обслуживанием их транспортёров, поэтому их просто не смогли вовремя передислоцировать. Отчасти от того, что на Юге у них было намного меньше времени на смену позиции при первом ракетном ударе, так как многие их русских ракет были запущены с акватории Чёрного моря и летели напрямую по целям. Поэтому ПВО около Запорожья, Николаева, Херсона получили очень мало времени на реакцию. И там было просто меньше украинских войск. Поэтому русские штурмовые вертолёты и авиация на юге смогли нанести намного больше урона после тех первых ракетных ударов, чем на севере. В общем, это можно принять за правило - возможности украинских войск /любых: ПВО, авиации, сухопутных/ на юге было изначально очень ограничены. И не только в количественном, но и качественном отношении. Украинцы в основном озаботились, и надо признать правильно, защитой Киева, и отчасти Харькова на севере - большинство западной техники и войск быстрого реагирования было именно там. Это оказалось хорошей стратегией, но это значит, конечно, что юг захвачен и потребуется ещё много усилий для его освобождения.
Но заставив летать их низко, переносные ЗРК сделали невозможным для русских дневные операции над линией соприкосновения в течение недели. И поэтому ВКС стали «работать» по ночам на низких высотах.
Но с этого момента б?льшая часть самолётов стали бесполезны, так как только малая часть русских пилотов обладает опытом и подготовкой для проведения ночных боевых вылетов. Особенно в условиях противодействия противника и на низких высотах.
По большому счёту, только пилоты Су-34 и Ка-52 могли проводить такие операции. Однако, русские также пытались использовать Ми-24, Ми-28 и Ми-35 по ночам в первый месяц-два. Очень интересно то, почему русские вертолёты имели проблемы с применением по ночам во всех районах кроме Донбасса, который они хорошо знают, - это их карты. Они крайне устарели, иногда на десятилетия… Представляешь, бумажные карты!
К началу апреля ВКС де-факто перестало вести операции в глубине украинской территории. Они стали проводить много атак оружием большой дальности: ПРР, крылатые ракеты, КХ-29, КХ-59, пуск неуправляемых ракет с кабрирования, как с вертолетов, так и с Су-25.
Можно ли сказать что российские ВКС были неэффективны в этом конфликте? Да. Значит ли это, что они не могут стать угрозой? Нет.
На самом деле главная опасность в том… Если посмотреть на остальные рода украинских войск, то они достаточно удачно переходят на западные системы вооружений, где возможно. И не потому что они в большинстве случаев лучше русских или советских систем вооружений, а потому, что мы можем их поддерживать: поставлять боеприпасы и запасные части. Не всегда в достаточном количестве, но всё равно это помогает. В плане же наземных систем ПВО запад может дать не так уж и много. Очень многое из того, за счёт чего держится украинская системы ПВО — это то, с чем они начинали конфликт. Были несколько поставок систем ПВО в последние месяцы: IRIS-T от немцев, /американские/ системы средней дальности NASAMS. Да, эти системы важны, но они требуются для того, чтобы защищать города и инфраструктуру. Системы ПВО, что мы можем поставить, и уж тем более те, что мы уже поставили, недостаточно, чтобы укрепить противовоздушную оборону и продолжить сдерживать российскую штурмовую авиацию. Опасность в том, что если мы не найдем способа надёжно восполнять эти /советские/ системы ПВО боеприпасами и, с течением времени, заменить их, так как они несут потери, особенно от артиллерийских налётов и барражирующих боеприпасов по наводке «Орланов», тогда российские ВКС на самом деле станут заметной угрозой.
У русских есть проблемы с уничтожением HIMARS, они так и не смогли «достать» ни один. Потому что он ведёт огонь, находясь достаточно далеку тылу, и русский процесс передачи целеуказания на стратегическом уровне крайне медленный. Но если там будет российский ударный самолёт, ожидающий в 50 километрах позади украинской линии фронта на средней или большой высоте, то ему будет крайне легко заметить следы от ракет, днём или ночью, без разницы. И это не займёт долго для него, чтобы прилететь и сбросить кассетные бомбы или выпустить ракеты по ним. Это опять же, это только подкрепляет мою точку зрения о том, что нам необходимо сдерживать русские самолёты за их линией фронта. И Украине требуется крайне неотложная помощь вооружением /системами ПВО/, чтобы так и продолжало происходить.
Уникальные возможности российских ВКС
КЭРРОЛ: Российский ВКС показало себя не очень хорошо, но у них были и достижения. В твоей работе упоминается кое-что, что заинтересовало меня. МиГ-31БМ, что в общем, несколько подобен F-14 “Tomcat”, с их «фениксоподобными» /аналогичная по назначению и близкая по характеристиками американская ракета/ ракетами большой дальности с активной головкой наведения Р-37 и Р-33. Напомню, что мы сделали видео, где пристально рассматривали кадры взлётов русских самолётов: какая у них боевая нагрузка на крыльях, какие типы ракет для каких миссий они используют. Но давай поговорим об этом «дальнобойном» МиГ-31, как они его используют и с какими результатами.
МиГ-31БМ с ракетами Р-33 под фюзеляжем
БРОНК: Да, большая часть активности русской авиации, потому что они всё ещё не могут надежно проникать за линию фронта, это обеспечение патрулирования истребителями. Они поделили линию фронта на восемь секторов, и они постоянно держат в воздухе одну пару истребителей в каждой зоне. Хотя бы днём. И если посчитать, принимая достаточно долгое время патрулирования в два часа, как для Су-35, так и для МиГ-31, - у них большой запас топлива, они экономичны на больших высотах. У русских нет особо воздушных танкеров, но всё равно это даёт около двух часов патрулирования, если ты расходуешь топливо эффективно. Таким образом, получается около 96-100 самолётовылетов в день. Эти патрули находятся достаточно высоко, на больших скоростях и на достаточном удалении от позиций украинских ПВО, чтобы украинцам было необходимо придвинуть свои ракетные установки недопустимо близко к линии фронта — и скорее всего они будут в итоге уничтожены — чтобы создать русским истребителям какую-либо угрозу. Это всё из-за крайне дальнобойной ракеты Р-37М, что русские могут использовать не только с МиГ-31БМ, для которого это основное оружие, но и с Су-35 - они были модернизированы, и могут применять Р-37М тоже. Эта ракета была спроектирована с максимальной дальностью эффективного применения больше 200 километров! /русская Википедия говорит вообще о 300 километрах/ Пусть и с условием, что пуск должен производиться с большой высоты и на большой скорости носителя.
КЭРРОЛ: Это огромная дальность!
БРОНК: Да, это большая дальность. По большому счёту, это улучшенная версия «Феникса» по концепции.
КЭРРОЛ: Для нас максимальная дальность пуска /«Фениксом»/ была 150 километров.
БРОНК: Они не только обновили Р-37 в плане дальности полета - у неё сейчас улучшенный ракетный двигатель, я разбирал одну, когда была на Украине. То есть они не только добавили ей дальности, но и МиГ-30 и МиГ-31 могут легко достигать сверхзвуковых скоростей (серии 55 и 60), если им необходимо. Это то, для чего они проектировались. Опять же, украинские штурмовики на низкой высоте - их энергия настолько низкая, по сравнению с /русским/ истребителем, что дальность эффективного пуска ракеты можно ещё увеличить. Но русские не производят атак с таких дистанций, просто ракета теоретически может сохранять скорость после пуска прохождения такого расстояния. Но как ты понимаешь, у украинских пилотов штурмовиков крайне мало возможностей для маневров уклонения в таких ситуациях /они на низкой высоте с низкой скоростью/ - это становится реальной проблемой для них в попытке действовать у линии боевого соприкосновения.
Русские истребительные патрули барражируют на большой высоте с большой скоростью и на большом удалении, что делает их, по большому счёту, неуязвимыми к ответным действиям противника. То есть они являются настоящим бичом для украинских самолётов, летающих на низких высотах.
В то же время, украинские ВВС не могут летать на больших высотах из-за действия русского наземного ПВО, что остаются огромной опасностью для них. Да, это проблема…
Выбор типа истребителя для поставок Украине
КЭРРОЛ: Это просто неприятная мелочь в воздушной войне, или это преимущество /российских ВКС/ может изменить ход конфликта?
БРОНК: Основная особенность того, что русские делают прямо сейчас в воздухе - истребительное боевое патрулирование. И это на самом деле большая проблема для украинских ВВС, но это тоже предсказание того, что произойдёт, если украинское наземное ПВО понесёт большие потери, и у них закончатся ракеты без западной поддержки по восполнению, а в идеале, замещению /советских/ установок ПВО. Это всё показатель того, насколько украинские самолёты ВВС не могут сдержать натиск российских ВКС в одиночку. В конечном счёте, именно эта опасность определяет то, какие западные образцы вооружений будут необходимы Украине, чтобы дать её шанс против таких действий противника.
И я бы разделил эти возможные виды вооружений на два типа. Первый, когда будет достигнуто какое-либо соглашение о прекращении огня, чтобы выстроить достаточные возможности по защите и сдерживанию. И скорее всего, правильный ответ для этой цели - американские системы. Просто из-за б?льших американских возможностей: финансов, запасов вооружений на складах и самолётов, что есть в наличии. Скорее всего это будет F-16.
Одна из последних модификаций F-16 ВВС Турции
КЭРРОЛ: Что ещё это может быть? F-18 “Super Hornet”?
БРОНК: F-18 “Super Hornet”? Возможно. Но опять же, ВМФ США /этот тип самолётов состоит только на вооружении палубной авиации и Корпуса Морской Пехоты, его нет в ВВС/ не хотят отдавать эти самолёты. F-18 “Hornet” могут быть полезны с точки зрения эксплуатационных характеристик - они проектировались для действий с авианосцев, поэтому их шасси способны выдерживать посадки даже на ВПП с очень плохим качеством покрытия, которые сейчас на Украине. Но здесь есть проблема с наличием этих самолётов: у Корпуса Морской Пехоты осталось не так много этих самолётов, и они не в лучшем техническом состоянии…
КЭРРОЛ: Да, они старые.
БРОНК: F-16, возможно, лучшее решение, так как их много, они есть во многих странах и они списывают их для того, чтобы заменить на F-35.
Главные проблемы /с этим самолётом/… Это американский самолёт, соответственно он спроектирован для больших, развитых военно-воздушных баз с большим количеством сложного наземного оборудования, которое само по себе большое по размерам. Он требует большого количества обученных техников для обслуживания. И что ещё более важно, F-16 спроектирован для ведения операции с длинных и качественных взлётно-посадочных полос (далее ВПП) - у него очень легкое и «нежное» шасси, для уменьшения массы самолёта и сохранения высокого отношения её к тяге двигателя. Мы все знаем, если посмотреть на кадры приземления F-16, что он требует мягкой-мягкой-мягкой посадки с длительным пробегом после. Украинцы действуют с рассредоточенных, крайне низкокачественных, и иногда, очень коротких ВПП, чтобы избежать ударов российскими крылатыми ракетами. И если ты попытаешься улучшить или удлинить ВПП, чтобы сделать её подходящей для операций F-16, русские выяснят это, или через спутники, или через агентурную сеть, и просто разрушат её. И это мы ещё не обсуждаем такую проблему как применение гидразина, что само по себе интересный вопрос. /Гидразин - крайне ядовитое для человека топливо, что используется в запасной системе электропитания F-16/
Поэтому я считаю, что F-16 станет основой новых украинских ВВС после этой фазы войны, когда обе стороны вымотаются или Украина победит, уже в ходе воссоздания новых полноценных ВВС. Но сейчас украинцам нужны самолёты, которые могут «работать» с рассредоточенных баз. И из западных «конюшен» это только F-18, что мы уже обсудили, или же Saab JAS 39 “Gripen”. Шведский легко-средний одномоторный истребитель. Они хотят помочь, но с другой стороны, Швеция - страна что не любит поставлять оружие в страны с политическими конфликтами /скорее всего имеется в виду «с территориальными спорами»/. Там очень большие политические сложности /для продажи оружия/.
Но чисто с эксплуатационной точки зрения, «Грипен» спроектирован для операций с коротких рассредоточенных баз, его необычайно легко обслуживать. Команда техников, что необходима для подготовки его вылета на небольшой авиабазе, состоит из всего лишь шести человек, причём только один из них должен быть квалифицированным специалистом, остальные могут быть новичками или даже простыми солдатами. Им просто объясняется в инструкциях, что делать с использованием стандартного оборудования и такелажа, и всё это с помощью лишь двух автомобилей. Всё оборудование для обслуживания целой эскадрильи помещается в 20-ти футовый контейнер, даже когда они находятся на полноценной базе. То есть этот контейнер можно погрузить на грузовик и увезти в течение нескольких минут. Ладно, не нескольких минут, но за очень короткое время. Ещё пример: источник запасного питания на самолёте достаточно мощный, чтобы проводить с его помощью все тесты систем и даже холодный запуск двигателя без какого-либо источника энергии от наземных служб. То есть если тебе необходимо действовать в крайне аскетичных условиях, если только тебе не надо производить какое-то очень специальное обслуживание, то это возможно. Для обслуживания «Грипена» не требуются гаечные ключи - все основные съемные панели обслуживания крепятся на простые продольно скользящие замки, которыми удобно пользоваться даже в перчатках в холодную погоду. Сам самолёт крайне низкий, поэтому его удобно обслуживать даже невысокому человеку - в Швеции много призывников-женщин - они могут достать до любой панели обслуживания без помощи стремянок. Что опять же очень удобно в холодную погоду.
Saab JAS-39 ''Gripen''
У «Грипена» есть встроенная система РЭБ, что специально разрабатывалась для противодействия радарам именно русских истребителей и систем ПВО большой дальности, потому что это главный потенциальный противник Швеции. Так же у него очень продвинутая современная авионика и приличный радар. У него есть возможности пуска противокорабельных ракет, что ещё одно требование украинских ВВС.
То есть он намного легче и дешевле в обслуживании, чем даже F-16, который сам является наиболее легким и дешевым в обслуживании американским истребителем.
Главный вопрос в том, возможно ли продажа «Грипенов» Украине в политическом аспекте.
Переучивание украинских пилотов с советских на западные самолеты, скорее всего, займёт от четырех недель до нескольких месяцев, в зависимости от уровня пилота, которого планируется получить в итоге. Главная сложность - это подготовка служб наземного обслуживания и создание соответствующей «экосистемы» вокруг самолётов для возможности их продолжительного применения в боевых условиях. «Грипен» будет легче в этом эксплуатационном аспекте, чем какой-либо другой самолёт. В политическом - наверное нет.
Ещё интересно отметить, что с американской стороны не много позитивных сигналов о поставках истребителей. И поэтому тоже, поиск европейского самолёта /для поставки на Украину/ может быть более эффективным подходом.
Очень интересно, что общество воспринимает помощь Украине истребителями как крайне сильную эскалацию конфликта. Честно говоря, я не понимаю почему. Ведь мы, как Коллективный запад, уже отправили сотни, тысячи ракет для HIMARSов и противотанковых систем, сотни тысяч артиллерийских снарядов, и всё это явно для того, чтобы убивать русских солдат, тысячами. Поэтому истребитель, к которому могут быть поставлены только ракеты класса «воздух-воздух», (…) до тех пор пока ты не снабдил их крылатыми ракетами, это почти что по определению только оборонительное оружие.
Особенно с учётом российской наземной ПВО - идея, что эти истребители смогут проводить операции над российской территорией… Это просто невозможно.
КЭРРОЛ: Да, ты прав. Это будет только сдерживающий фактор /западные самолёты только с ракетами класса «воздух-воздух»/
БРОНК: Правильно. И русские в воздухе были крайне осторожны в течение конфликта, не важно, из-за украинского наземного ПВО, или же украинских истребителей в первые дни. Даже небольшие потери заставляют их пересматривать и изменять тактику боевого применения. Нет особых примеров, что у их пилотов есть выраженный «инстинкт убийцы» - у них нет особой мотивации рисковать и быть сбитыми. Поэтому даже очень небольшое количество «Грипенов» с «Метеорами» /ракета большой дальности класса «воздух-воздух» с активной системой наведения и эффективной дальностью пуска в 100 километров/ и несколько удачных для украинцев воздушных боёв будет достаточно, чтобы оказать сильный сдерживающий эффект на российские ВКС. И хотя это будет тяжело сделать в больших масштабах, особенно быстро, но даже небольшое количество самолётов будет достаточно для того, чтобы сдерживать потенциальную угрозу /от российских ВКС/…
Проблема с поставками большого количество МиГ-29, что как ты знаешь, сейчас пытаются сделать…
КЭРРОЛ: Польские?
БРОНК: Да, польские, и ещё есть МиГ-29 в эксплуатации по всему миру. Это поможет украинцам вести борьбу против крылатых ракет и «Гераней», оборонительные воздушные операции внутри территории Украины. Хотя именно наличие боезапаса ракет будет главным ограничивающим фактором. Но это не решит проблему с превосходством русских истребительных боевых патрулей. Потому что это всё так же будут МиГ-29, с теми же ракетами Р-27. За исключением случая, если удастся заполучить последние модели этого самолёта, но стран, где они есть и хотя бы теоретически есть шансы их получить, не так много.
Почему необходимо поддерживать Украину всеми возможными способами
БРОНК: …С политической точки зрения - это очень сложно. Но я думаю это следует рассмотреть, так как украинцы понесли очень большие потери, как мирных жителей, так и военных, пройдя путь до ситуации, в которой мы сейчас: они отвоевали назад большую часть Херсонской области, пусть и не всю. Они отвоевали столицу области, они освободили почти всю Харьковскую область. Они готовы использовать захваченную инициативу следующей весной. Позиция, что это сложно с политической точки зрения, — особенно сейчас, в ходе относительно спокойных зимних месяцев, — дать им наземные системы ПВО, чтобы они смогли защитить свои отвоёванные территории, что достались такой дорогой ценой. Мне такая позиция: не предоставлять то, что мы можем, - кажется трусостью. Да, это сложно, но большинство вещей в жизни сложные. И мир, в котором Украина будет отброшена назад потому, что они не смогли очистить своё небо в наступающем году, на мой взгляд, будет мир, где ситуация пойдёт ещё хуже, чем любые политические осложнения от поставок вооружения Украине. (…)
НУРы и Ка-52
По поводу вопроса, почему США должно помогать Украине, в частности продолжать снабжать вооружением. Кстати интересно, что сейчас эти споры становится всё более политически ангажированы, даже среди командующих Американского генерального штаба в последние дни, например. Главное, что надо понять, хотя бы с отрешённой позиции: США никогда не найдёт более эффективного, с точки зрения своих собственных интересов, способа тратить военный бюджет, чем поддерживая Украину. В том смысле, что они получают почти… если даже отринуть тот факт, что это правильно с точки того, что это помощь стране на которую откровенно и зверски напали; и с точки зрения международных норм, и это то, почему русские и китайцы так их /нормы/ ненавидят…
Эта помощь явно приносит пользу Америке, даже если не принимать во внимае все эти доводы про оборону от агрессии. Если просто оставить только голый американский интерес в том, почему мы должны тратить оборонный бюджет на помощь /Украине/ - США никогда не получат более эффективной возможности устранить одного из двух своих основных соперников. Хотя бы в плане ядерного оружия, если мы говорим про русских /то есть конкурентом в сухопутных войсках, флоте и авиации нас не считают/; и заметной помехи, если мы хотим полностью сконцентрироваться на противостоянию Китаю в будущем. Если Россия не проиграет, то Америке так же придётся держать заметные вооружённые силы в Европе, Америке также придётся иметь в виду исходящую от русских опасность, которой США должны противостоять по договорам /имеется в виду 5-я статья НАТО/. То есть по цене, что мы платим, постоянно отправляя нашу помощь на Украину, как в плане денег, так и боеприпасов, я хочу сказать…
США никогда не найдёт более эффективного способа устранить на следующие 5-10 лет одного из своих стратегических соперников без риска потери даже одной жизни американского солдата. Я ещё никогда не видел более эффективного использования денег налогоплательщиков!
Это же относится и к Великобритании, пусть даже у нас огромные финансовые проблемы в стране. Несмотря на эти сложности, несмотря на крайнюю политическую поляризацию /между Лейбористами и Консерваторами/, продолжение военной помощи Украине поддерживается обеими партиями. Это вообще не является поводом для политических обсуждений, потому что это настолько явно выигрышная стратегия.
С точки зрения внешнего наблюдателя, ситуация на Украине крайне помогает США с позиции соотношения затраты-выгоды. Поэтому я могу сказать США как заинтересованный союзник: «Пожалуйста, не переставай! Пока что вы всё делали замечательно! Продолжайте!» /помогать Украине/.
