"Власти перешли черту". Что стоит за "независимостью" церкви в Латвии

Сейм Латвии утвердил автокефалию Латвийской православной церкви. Тем самым парламент республики нарушил нормы не только церковного, но и международного права. Духовенство говорит о произволе, который может повлечь серьезные последствия.

Быстрое решение

Законопроект, поддержанный сеймом Латвии в четверг, подал президент Эгилс Левитс всего за три дня до голосования. Согласно документу, Латвийская православная церковь Московского патриархата со всеми епархиями, приходами и учреждениями становится независимой от власти какой-либо церкви за пределами страны.

Как пояснил глава республики, в "демократическом и правовом государстве нашим православным нужна самостоятельность". Парламентарии в свою очередь отметили: "Такое решение отвечает интересам <…> всего общества и национальной безопасности".

Фактически же с принятием поправок ЛПЦ приобретает автокефальный статус: то есть действует абсолютно без оглядки на Москву. Сейчас, например, ее главу назначает патриарх. Он же утверждает устав.

Все потому, что православная Латвия с середины XIX века входит в состав РПЦ. До революции структура называлась Рижской епархией. После 1917-го местный архиепископ Иоанн (Поммер) стал просить о "самостоятельности в делах внутреннего управления".

Патриарх Тихон прошение удовлетворил и подписал в 1921-м соответствующий томос (специальная грамота). Позже подключились светские власти — приняли закон о статусе церкви.

В 1936-м преемник Иоанна захотел перевести ЛПЦ в юрисдикцию Константинопольского патриархата. Но большинство поместных церквей выступило против. А в 1940-м после присоединения Латвии к СССР местная структура вернулась в Московский патриархат — на правах обычной епархии.

После распада Советского Союза синод РПЦ вернул ей самоуправляемый статус. То есть все административные вопросы духовенство решает самостоятельно — на соборе или синоде. Вышестоящая инстанция в лице Русской церкви лишь утверждает постановления.

Такой расклад устраивал и светскую Ригу, которая за 30 лет ни разу не вмешивалась в церковные дела. Не было и враждебной риторики в адрес ЛПЦ Московского патриархата, в отличие от заявлений соседней Эстонии, например. Притом что местная православная община куда более многочисленна, чем у соседей, — около 16 процентов населения.

Поэтому решение властей об автокефалии стало для верующих неожиданным.

Вольное толкование

Президент страны в свою очередь настаивал, что ничего нового в законе нет. По сути, уверял он парламент, это возврат к правовым нормам 1920-х.

Однако в РПЦ указали главе государства на неточность в терминологии.

"В законе о положении Православной церкви, <…> который упоминается в заявлении президента Латвии, речь шла о "правах самоуправления и самоопределения". Но это не был статус автокефалии (который гораздо выше и значимее. — Прим. ред.)", — заявил советник патриарха Московского протоиерей Николай Балашов.

Кроме того, добавил он, самоуправляемый статус у ЛПЦ уже и так есть. Это подтверждено томосом патриарха Алексия II. Таким образом, продолжает священник, Левитс "принимает решение об "автокефалии" с совершенно ложными историческими ссылками".

"Имея автономию в своих церковных делах, пользуясь полной свободой внутреннего самоуправления, Латвийская православная церковь сохраняла и сохраняет духовную связь со всей полнотой Русской православной церкви, не отсекается от нее", — заключил протоиерей.

К тому же в патриархии обратили внимание, что по латвийским законам церковь отделена от государства. Поэтому принятый сеймом документ — "антиконституционное вторжение государственной светской власти" в религиозную сферу.

Поэтому вопросы об административном и каноническом статусе, добавляют в РПЦ, находятся в компетенции самих верующих.

"Решение о предоставлении Латвийской церкви автокефалии может быть принято исключительно матерью-церковью, то есть Московским патриархатом", — поясняют там.

Однако Латвия — далеко не первый пример того, как светские власти сами решают вопрос об автокефалии. Так в 1967-м Македонская церковь с подачи властей провозгласила независимость от церкви-матери (Сербской) без согласия последней. Долгое время ее считали маргинальной в православном мире — совершенные ее служителями обряды не признавали действительными. Раскол преодолели лишь в мае 2022-го, когда сербы издали томос об автокефалии македонян.

Аналогичным образом развивались события на Украине, вызвавшие масштабное разделение в христианском мире. В 2018-м по инициативе президента Петра Порошенко была образована Православная церковь Украины. Позже Константинопольский патриархат выдал ей томос об автокефалии. РПЦ же не признала новую структуру, назвав ее раскольнической.

"Станут маргиналами"

Эксперты отмечают, что прецедент с латвийским законопроектом — нонсенс даже для европейского сообщества.

"Это явное противоречие всем нормам, принятым в международном праве. Ведь один из принципов религиозной свободы — невмешательство государства во внутреннее управление и соблюдение определенной автономии религиозной организации", — поясняет заместитель директора Института Европы РАН, религиовед Роман Лункин.

Удивительно, добавляет он, что до сих пор не последовало реакции от Евросоюза. "Интересно, что на недавнюю историю с шенгенскими визами Брюссель отреагировал — расценил ее как дискриминацию по национальному признаку. А явное вторжение светских властей в дела Латвийской церкви религиозным ущемлением пока не назвал".

По мнению религиоведа, решение сейма разрушительно и для самой страны. "Президент и парламентарии утверждают, что поправки в закон благоприятны для национальной безопасности, — продолжает эксперт. — Получается, ЛПЦ до этого была угрозой для государства? На мой взгляд, это оскорбляет самих верующих".

Впрочем, действия властей укладываются в общую для Прибалтики тенденцию. Так, еще весной об отделении от Москвы заговорили в Виленско-Литовской епархии. Поводом стала попытка пятерых местных священников создать в Литве параллельную церковную структуру, подчиненную Константинополю. В итоге вопрос о статусе местных общин будет обсуждать специальная комиссия РПЦ.

"Примечательно, — подчеркивает Лункин, — что переход в юрисдикцию Фанара поддержала премьер-министр. Однако духовенство выбрало другой путь: не связываться с властью, а действовать в рамках канонов".

В Латвии же, продолжает он, решили поступить более радикально — сразу утвердить автокефалию. Возможно, отчасти этому способствовало то, что глава ЛПЦ митрополит Рижский Александр, вторя властям, открыто выступил против действий России на Украине.

"Однако есть серьезная опасность: если митрополит Александр все-таки решит сохранить верность Московскому патриархату, его паства имеет все шансы уйти в настоящее подполье", — допускает религиовед.

В таком случае властям будет довольно легко объявить церковь вне закона. А затем начать гонения.