Роман-антиутопия «1984» был написан Джорджем Оруэллом в 1948 году, издан годом спустя. Всемирно-историческое значение романа состоит в том, что в нём автор показал как функционируют тоталитарные режимы, как тоталитарное государство безжалостно уничтожает живого человека, его права, его свободу, его личность.
С помощью художественных образов Оруэлл не только описал ужасы тоталитаризма, но и обозначил общие признаки, по которым можно это политическое устройство определить. В романе изображена тоталитарная система, пришедшая на смену капитализму, показано новое общество, которое полностью отрицает свободу личности. Для него характерны: концентрация власти в руках одной партии, во главе с вождём; безраздельная монополия на СМИ; одна, единственно верная идеология; жестокое насилие в отношении всех инакомыслящих и несогласных; постоянные поиски врагов, с которыми ведётся непримиримая война; материальная нищета и всеобщий страх; мобилизация всех сил для реализации глобальной цели, весьма смутно обозначенной.
Вышеприведённые характеристики антиутопической Океании очень напоминают одну реальную страну. Но об этом ниже. А пока стоит заметить, что придуманные Оруэллом маркеры не потеряли своей актуальности и в наше время. Более того, слова и идеи, используемые в романе, стали частью современной политики, ещё более выраженными, чем их описал автор. Такие слова и выражения, как «новояз», «Большой Брат», «полиция мыслей», «комната 101», «двухминутка ненависти», «двоемыслие», «дыра памяти», «нелица», «2 + 2 = 5» и «министерство правды» — по-прежнему шокируют. И первое, что заставляет схватится за голову, — это узнаваемость того, что 70 лет назад описал Оруэлл.
Двойные стандарты, новые языковые штампы, структуры, следящие за мыслями граждан, министерства, выполняющие задания, противоположные их названиям, штампующие пропагандистскую продукцию продажные писатели и журналисты, интернет-боты, засоряющие ложью эфир, работающие на отвлечение и развращение масс, — всё это с тревогой мы наблюдаем сегодня, пытаясь понять, как далеко наши государства и мир в целом продвинулись по пути в кошмарную антиутопию, описанную Джорджем Оруэллом.
Далее всех, на мой взгляд, продвинулась Украина. Дабы не быть голословным, проведу несколько параллелей от Оруэлла к современной Украине.
Главный герой романа Уинстон Смит работает в Министерстве правды (на новоязе — Миниправ), которое занимается постоянным обновлением истории, подгоняя ее под современные обстоятельства и изменения на политической арене. Говоря прямо, занимается непрерывной фальсификацией истории (статистических данных, исторических фактов) на всех уровнях информирования населения: СМИ, книгах, образовании, искусстве.
Не этим ли самым занимается на Украине «Институт национальной памяти»?
«…Дело не только в том, что кого-то убили. Ты понимаешь, что прошлое, начиная со вчерашнего дня, фактически отменено. Если оно где и уцелело, то только в материальных предметах, никак непривязанных к словам… Ведь мы буквально ничего уже не знаем о революции и дореволюционной жизни. Документы все до одного уничтожены или подделаны, все книги исправлены, картины переписаны, статуи, улицы и здания переименованы, все даты изменены. И этот процесс не прерывается ни на один день, ни на минуту. История остановилась. Нет ничего, кроме нескончаемого настоящего, где партия всегда права. Я знаю, конечно, что прошлое подделывают, но ничем не смог бы это доказать — даже когда сам совершил подделку. Как только она совершена, свидетельства исчезают».(С)
Описанное в цитате — один к одному работа «Института национальной памяти», возглавляемого сначала Владимиром Вятровичем, потом Антоном Дробовичем. Для 100%-й идентичности — слово «партия» нужно заменить на «майдан», более ничего менять не нужно. Оруэлловский «Миниправ» занимался не только переписыванием и интерпретацией реальных событий, но и сочинял полностью вымышленные события и людей. Так Уинстон Смит придумал биографию товарища Огилви — образцового гражданина, отдавшего жизнь за дело Партии.
То же самое делал Вятрович, придумывая подвиги Бандеры и Шухевича, фальсифицируя исторические факты. С его легкой руки пошли заявления о том, что Советский Союз оккупировал Германию и Украину (заметьте, не часть Польши с украинским населением, а Украину), что Освенцим освободили украинцы. Хорошо хоть не УПА (экстремистская организация, запрещенная в России. — Ред.)! Впрочем, и такое могло спокойно прокатить. Пропаганде плевать на исторические факты, у нее другие задачи. На канале УТ-1 один украинский «историк» уверял, что молодогвардейцы в Краснодоне были «оуновцами». В общем, классическая «дыра в памяти», описанная Оруэллом. Особенно показателен пример, когда член ОУН абверовский офицер Роман Шухевич, «политрук Нахтигаля», а позже «шуцман», — вдруг превратился в генерала повстанческой армии Тараса Чупринку. У Вятровича в аббревиатуре ОУН-УПА (экстремистские организации, запрещенные в России. — Ред.) концы с концами не сходятся даже по датам. «Можно ли между этими организациями ставить тире?» — тема для специального исследования, весьма неожиданного заключения и написания отдельной статьи.
Кроме фальсификации истории и сочинения примитивной литературы для «пролов», оруэлловское Министерство правды осуществляло контроль за СМИ, занималось пропагандой и контрпропагандой. Его аналог на Украине под названием Министерство по делам информационной политики был создан в конце 2014 года. Его задача — защита информационного пространства Украины от российской пропаганды и других вражеских волн. Власть переживала, что далеко не все на Украине оценили величие Майдана, не осознали его прогрессивную сущность. Не все также признали и европейские ценности — в том смысле, что они и осветят, и обогреют, и накормят (за 53 доллара в месяц) любого истинного демократа, каковыми должны стать все украинские граждане. Для того, чтобы народ не впал в ступор, столкнувшись с решительным внедрением этих ценностей на практике, и было создано оное министерство. По аналогии с «1984» политологи и журналисты сразу же окрестили его «Министерством правды». По сути, это было «Министерство пропаганды», поскольку работало по законам пропаганды, не признающей такую категорию, как «факт».
Факты — категория нейтральная, информационная, дающая пищу для сомнений и размышлений. Пропаганде это не нужно. Ее цель не доставка правды, а поставка и внедрение той или иной идеологии в массы, привлечение на свою сторону как можно большего количества людей. При этом государство (читай: правящая власть) прекращает информирование населения и переходит к проповеди, к навязыванию определенных идеологических установок и клише. Таким образом власть получает возможность манипулировать массовым сознанием, направлять его в нужное русло.
Ещё в 2014 году Минпропаганды Украины придумало ряд майданных мифологем, таких как «преступный режим Януковича», «зверское избиение студентов», «революция гидности», «расстрел „Беркутом“ восставшего народа», «небесная сотня» и прочее. Искусственность подобных мифов хорошо видна на примере «небесной сотни», когда в списке можно обнаружить лиц:
— погибших вне Майдана, в том числе от болезни и покончивших жизнь самоубийством;
— погибших на Майдане по причинам, не связанным с протестами и действиями силовиков: от болезни, несчастного случая или в результате пьяной драки;
— погибших от рук майдановцев, случайно или с умыслом;
— погибших ещё до начала Майдана.
Фамилии этих людей, свидетельства о смерти, подтверждённые официальными документами, можно найти в Интернете, их обнародовала Елена Лукаш. (Справка: пост от 27 ноября 2019 года на сайте РИА Новости заблокирован на Украине.) Как эти люди могли попасть в список «небесной сотни»? Скорее всего, по ошибке. Майданными пропагандистами была придумана красивая аббревиатура, в неё необходимо было набрать сотню людей. В спешке записали кого попало, не удосужившись проверить.
По мере возгорания конфликта на востоке страны пропаганда приобретала явно выраженный военный характер. Пошли рассказы шефа СБУ Валентина Наливайченко о «танкистах-садистах», которые в перерывах между боями пытали украинских патриотов, о «передвижных крематориях», где массово сжигали погибших. Были «ядерные боеголовки» министра обороны Валерия Гелетея, стрельба «сепаратистов» по своим же окнам в Луганске — «ручной ракетой», снятой с СУ-21, и т. п. Общественное сознание мобилизовалось на войну. В ряд лозунгов оруэлловского Миниправа, таких как «Незнание — сила», «Война — это мир», хорошо вписался старый гелетеевский перл: «Окружение — это не поражение». Сюда же можно отнести свежую версию разгрома украинских войск под Дебальцево, на днях прозвучавшую из уст Виктора Муженко, которая кратко звучит так: «Поражение — это успех».
Важнейшей функцией украинского «Министерства правды» стала цензура. Отныне только государство стало определять, какую информацию считать верной, а какую лживой и соответственно одну информацию продвигать, другую — всячески блокировать. В стране победившего Евромайдана никто не смеет ставить палки в колеса на пути в ЕС, мешать утрамбовке свободы слова и насаждению демократии. «Негодяям», распространяющим антимайданную информацию, критикующим политику партии и правительства, нужно решительно закрыть рот. Реальность — главный враг Майдана. И средства майданной пропаганды изо всех сил пытаются подорвать основы понимания реальности, заменяя их фантомами и ложью.
Перекрыв вещание российских каналов, майданная власть получила монополию на «правду» — отличный инструмент для борьбы и инакомыслием, когда любой, думающий иначе, может быть объявлен государственным преступником. Посмотрите, что происходит на Украине со свободой слова. Её все больше у одних и все меньше у других. Часть общества, не принявшая Майдан, вообще лишена права голоса и пребывает в состоянии социального аутизма. Выразить свое мнение просто негде. Оппозиционные телеканалы закрыты. Остальные — глубоко «отмайданены» и превращены в оруэлловские «телекраны» — устройство, совмещающее в себе телевизор с единственным каналом и видеокамеру, которую нельзя выключить. Если кто-то иногда прорывается на какое-то ТВ-шоу и пытается подать слабый голос, его аргументы даже не выслушиваются до конца. И он, перебиваемый Савиком Шустером или ему подобными, осыпаемый оскорблениями и проклятьями «патриотов», замолкает.
Давление на СМИ, препятствование журналистской деятельности, травля независимых медиа, внесудебные расправы с оппозицией — это то, к чему пришла Украина в 2021 году. На очереди — принятие закона о коллаборантах. Законопроект, помимо остального майданного бреда, предполагает уголовное преследование тех, кто отрицает российскую агрессию. Десять лет предлагается давать за это страшное преступление! Лично я дополнил бы законопроект следующим образом: за отрицание величия Майдана — 8 лет, за проявление пацифизма в любом виде — 5, а если кто назовет Зеленского и его правительство «коррумпированными недоумками» — тому 1 год. Условно… Иначе придется посадить всю страну.
«Министерство любви» (на новоязе — Минилюб) в романе «1984» занимается: охраной правопорядка и преследованием мыслепреступников — как настоящих, так и потенциальных, — их распознаванием, перевоспитанием и уничтожением («распылением»). Мыслепреступников ломают физически и нравственно, используя пытки и психологическое давление, а затем, когда те находятся на грани полной умственной и духовной капитуляции, отправляют в «комнату 101» испытать «то, что хуже всего на свете» — пока любовь к Старшему Брату не вытеснит из головы независимость мышления и человеческие чувства окончательно.
Мыслепреступл?ние — самое тяжкое из возможных преступлений в Океании, каралось смертью. Под это понятие попадает любая неосторожная мысль члена ангсоца, любой неосторожный жест или слово. Неправильное с точки зрения идеологии правящей партии выражение лица также является разновидностью мыслепреступления — лицепреступлением. Борьбой с мыслепреступниками в Океании занималась полиция мыслей, допросы обвиняемых проходили в Министерстве любви. Для обнаружения подозреваемых использовалась слежка, которую вели за гражданами агенты полиции мыслей и добровольцы (в том числе ближайшие родственники мыслепреступников), а также телекраны. На Украине также есть добровольцы, готовые пожертвовать собой ради искоренения «мыслепреступлений». Например, некий Аркадий Бабченко, который реально лежал в своей крови, хоть и говорилось, что она была свиная…
На Украине функции Минилюба выполняют МВД, СБУ, Минюст, а так же длинный ряд антикоррупционных органов и ведомств, численность которых точно подсчитать не представляется возможным. Сюда же можно отнести Министерство образования и Министерство культуры, которые применяют мягкие формы воздействия на граждан. Министерство образования, по аналогии с Океанией, вводит «Новояз» — особую форму языка и словарного запаса, которые распространяются в стране. Новый язык формируется по принципу «невозможно сделать (и даже подумать) то, что нельзя выразить словами». Поэтому с каждым новым изданием словаря новояза из него выбрасывают слова и понятия, чуждые майданной идеологии.
Вместо них в украинском бытовом языке появляются «новоделы», такие как «вата», «колорады», «сепары», «домбаки», а в литературном — слова, больше похожие на архаизмы, диалектизмы и неологизмы, но которые, по мнению «патриотов-лингвистов», способствуют формированию правильной национальной идентичности граждан. Например, фраза «патриотично спрямований українець» означает похвалу человеку, который говорит идеологически выверенно, «без участия высших нервных центров». Смысл странной фразы «российско-террористические войска», которая тиражируется на украинских телеканалах, трудно уловим для адекватного мозга. Но людям с нарушением деятельности этих самых нервных центров он вполне понятен. В узких кругах национал-лингвистов широко витает идея перехода на латиницу. Там же популяризируется так называемый евро-украинский язык, созданный неким Максимом Лагодой.
Украинский вариант Минилюба под контролем «Министерства правды» активно занимается проблемой «двоемыслия». Трактовка данного понятия практически не отличается от трактовки министерства, на фронтоне здания которого висели лозунги «Война— это мир!», «Свобода— это рабство!», Незнание— сила!».
Двоемыслие — это способность искренне верить в две взаимоисключающие вещи либо менять своё мнение на противоположное при идеологической необходимости. Ключевым словом новояза было «белочёрный», содержавшее два взаимоисключающих понятия. Оно «означало привычку нагло, вопреки фактам, настаивать на том, что чёрное — бело». Наиболее ужасная черта мира Оруэлла — методичное искажение языка и лишение его смысла. Тоталитарный режим стремится искоренить слова, а также идеи и чувства, которые они воплощают.
«В произведении Оруэлла нет ни грамма релятивизма — он прекрасно понимает, насколько тяжело исправить сложившееся положение. Его книга с безжалостной детальностью показывает весь ужас мира, в котором у людей все меньше и меньше слов и их мышление искалечено, искривлено идеологией». (С)
Точно так же сознание украинцев искривлено майданной идеологией. В соответствии с понятием «двоемыслие» украинский закон, где прописан запрет на пропаганду фашизма, нацизма и коммунизма, следует трактовать исключительно как запрет на советскую символику. Георгиевскую ленточку ветерану ВОВ носить нельзя, а свастику молодому недоумку — сколько угодно. Ссылаясь на это же понятие, учителям можно рассказывать детям, что Шухевич — командир «Нахтигаля», а потом каратель 201-го шуцманшафтбатальона — антифашист и герой Украины. А вояк из дивизии СС «Галичина» записывать в борцы с нацизмом. Не удивлюсь, если в скором времени ОУН объявят правозащитной организацией, боровшейся «за соблюдение прав человека». В парадигме «двоемыслия» находится и знаменитое украинское «а нас за шо?!». Здесь же — «нелица», которые, говоря об экономике страны, доказывают, что 2 + 2 = 5, что свобода — это зависимость от США, а мир — это война на Донбассе.
На Украине преследованием мыслепреступников, их распознаванием, перевоспитанием и «распылением» занимается СБУ и её передовой отряд — радикальные националисты. В своей педагогической и профилактической деятельности нацики широко применяют такие атрибуты, как бита, арматура, цепь, кастет и другие «демократические» средства просвещения, перевоспитания и наказания масс.
Герой романа «1984» Уинстон Смит, говоря о воспитании ненавистью, отмечает, что главным объектом «двухминутки ненависти» всегда был Эммануэль Голдстейн — изменник, главный осквернитель партийной чистоты, враг народа, контрреволюционер, виновник всех бед в государстве. На него направлялся всеобщий народный гнев. Далее Смит говорит:
«Самое страшное в двухминутках ненависти заключалось в том, что, участвуя, невозможно было оставаться безучастным… Отвратительный экстаз страха и мести, желание убивать, мучить, сокрушать кузнечным молотом чьи-то черепа, подобно электрическому току, неслись по всему залу, превращая людей против их желания в визжащих и гримасничающих помешанных».
Не этих ли озверевших особей мы видели 2 мая 2014 года в Одессе около Дома профсоюзов? Не они ли сегодня, наплевав на Закон и Право, бесчинствуют на улицах украинских городов? Для них «двухминутка ненависти» растянулась на всю их никчемную жизнь. Не Виктора Медведчука линынешняя украинская власть подсовывает нищим гражданам в качестве главного Голдстейна? Похоже, что так и есть.
Министерство мира (на новоязе — Минимир) в романе отвечает за проведение военных действий и сообщает о событиях непрекращающейся войны между Океанией и другими мировыми державами. В антиутопии Оруэлла «экономика существует только с помощью войны и для войны». Основная идея — без войны, благодаря техническому прогрессу, наступает перепроизводство товаров, идеологическое расшатывание, недовольство и в конце концов революция и смена элит. Поэтому в целях сохранения личной власти правители вели бесконечную войну, основной целью которой были дерибан ресурсов и направление мысли населения целиком на выживание. Естественно, победы в такой войне быть не могло, мелкие успехи (представляемые, разумеется, как ключевые победы) сменялись мелкими поражениями, и так до бесконечности.
Не вижу, чем украинское Министерство обороны принципиально отличается от оруэлловского Минимира. Такой же бизнес на крови, тот же дерибан бюджетных средств, выделяемых военному ведомству. Такая же ложь о победах и поражениях. Такое же нежелание закончить бесконечную войну.
Оруэлловское Министерство изобилия (на новоязе — Минизо) нормирует и контролирует поставки еды, товаров и предметов быта. Каждый квартал Минизо публикует ложные заявления об улучшении уровня жизни, в то время как в действительности оно, как правило, сокращает и уменьшает наименования, доступность и количество товаров народного потребления. Министерство правды подкрепляет заявления Министерства изобилия путём исправления экономической информации для подтверждения текущего, «улучшенного» уровня жизни.
Ответьте мне честно, господа украинцы, разве вышеописанное — не о деятельности многочисленных, безобразно работающих украинских министерств, отвечающих за экономику, финансы, энергетику, инфраструктуру, евроинтеграцию, здравоохранение и прочие направления, которые ведут страну в никуда?
Украинский Маленький Брат удивляет абсурдностью своих действий и одновременно ужасает ещё больше, чем оруэлловский Большой Брат. Разогнав Конституционный суд, новоявленный диктатор говорит: «Конституция — это я! Закон — это мои указы! Родина для людей — это мой офис! Все, кто его не любит, изменники!» Каково?! Такого диктаторства даже Оруэлл не мог предположить в своём романе. Тут скорее подошла бы параллель к другому произведению — пьесе-притче Евгения Шварца «Убить дракона». В ней герой, поддерживаемый большинством народа, убивает Дракона, чтобы спустя время стать ещё худшим Драконом. Бог мой! Меня только что прорубило… Наш-то герой дракона не убил! Таким образом образовалось ДВА Дракона. И неизвестно, какой страшнее! Мораль сей басни такова: «Не ходи на майданы бить дракона, а то получишь двух драконов и непонятную страну, в которой нет ни Права, ни Закона».
Роман Оруэлла «1984» удивительно современен. Противоборство идеологических «измов», заливших кровью ХХ век, осталось в прошлом. Сегодня настало время других «измов». Однако национализм и популизм по-прежнему главенствуют в политических играх, поскольку затрагивают наиболее опасные чувства — национальной гордости, социальной обиды и праведного возмущения против несправедливости. Это внизу. Вверху, куда ни взгляни, везде у власти «большие люди». Их объединяют потребность заткнуть рот оппозиции, фанатичное преследование инакомыслия и бесстыдное прославление себя. Большие Братья — это не выдумка писателя, не реальность, оставшаяся в ХХ веке, это один из главных конструктов современного мира.
Джордж Оруэлл сделал большое дело — показал людям, как возникает тирания. Роман «1984» стал своего рода справочником для живущих в мутные времена, в проблемных странах, таких как Украина. У граждан есть маркеры, по которым можно определить, куда их ведут. Казалось бы, они уже никогда не должны верить очередному министерству правды, провозглашающему, что «незнание — сила», а «война — это мир». И тем не менее люди раз за разом повторяют одни и те же ошибки. «А мы всё ставим каверзный ответ. И не находим нужного вопроса…»
