Что бы ни писали в своих отчетах чиновники Министерства социальной политики о численности населения республик ЛДНР, достаточно пройтись после наступления темноты по улицам любого города, чтобы осознать поразительное количество пустующих квартир, частных домовладений и зданий.
Даже в центре Донецка и Луганска свободны неисчислимые тысячи квадратных метров жилой площади или же зданий, потенциально пригодных для жизни. Хозяева многих из этих помещений уже никогда не вернутся в Новороссию. Есть и те, кто в 2014 году бежал на территорию Украины и активно поддерживал Киев. Пустующие здания и квартиры могли бы стать кровом для беженцев и людей из населенных пунктов, находящихся на линии разграничения и подвергающихся ежедневным обстрелам украинской артиллерии. Брошенные дома могли бы приютить молодых специалистов, в которых так нуждаются республики. Почему же улицы Новороссии продолжают зиять разбитыми окнами, а в домах по вечерам так мало светящихся окон?
27 мая 2019 года пресс-служба Мониторинговой миссии ООН по правам человека на Украине опубликовала информацию о том, что с начала войны в регионе были полностью уничтожены или частично повреждены более 50 тысяч жилых домов. Заместитель главы Мониторинговой миссии Бенжамин Моро отметил, что только 7% беженцев обратились в суд или другие инстанции, чтобы получить компенсации. На сегодняшний день ни одному из них Украина не заплатила ни копейки.
В ЛДНР благодаря помощи Российской Федерации начиная с октября 2015 года идет процесс восстановления пострадавших квартир и частных домов. В июне 2018 года в ЛНР отчитались о восстановлении 90% поврежденного жилья — 5618 из 6160 индивидуальных жилых домов, пострадавших в результате обстрелов в 2014—2015 годах. Также собственникам пострадавших домов выдавали строительные материалы. В 2018 году власти ЛНР сообщили о новой программе восстановления, рассчитанной на 5 лет — за эти годы будут восстановлены 446 домов, получивших минимальные повреждения.
В ДНР, на удивление, проявили значительно больше скромности: 21 мая 2019 года министерство строительства республики отчиталось о восстановлении 37% пострадавшего жилья. Всего было повреждено 22?155 частных и 4754 многоквартирных домов. За прошедшие годы в ДНР было восстановлено 7947 частных и 2115 — многоквартирных домов. Более 2000 домов уничтожено полностью; процесс восстановления продолжается.
Вопреки жизнерадостным отчетам, достаточно посетить любое из сильно пострадавших сёл — Хрящеватое, Новосветловку, Фащевку и так далее, чтобы увидеть десятки домов, превращенных в руины. Есть села (например, Никишино), в которых уничтожен или серьезно поврежден каждый второй-третий дом.
Не стоит также забывать о прифронтовых населенных пунктах, в которых восстанавливать пострадавшее или уничтоженное жилье не представляется целесообразным — поселки на линии разграничения находятся под огнем 365 дней в году. Только за предыдущий квартал в ДНР было повреждено или уничтожено более 200 домов.
Часть жителей прифронтовых поселков упорно не желает покидать свои домовладения. Но есть и те, кому просто некуда пойти — для беженцев в Луганске и Донецке под пункты временного размещения выделены несколько общежитий. Беженцам помогают правительство, «Красный Крест» и другие гуманитарные и благотворительные организации, но бытовые условия в общежитиях всё равно оставляют желать лучшего, а количество мест ограничено. И это при том, что в Луганске и Донецке немало не то что брошенных общежитий, а целых небоскребов, подключенных к коммуникациям и практически готовых к тому, чтобы принять лишившихся крова людей, беженцев из прифронтовой зоны, выходцев из других областей и т. д.
Большинство тех, кто остался без крова или покинул опасную зону, предпочитают арендовать жилье. К сожалению, благодаря проискам вездесущих риелторов, стоимость недвижимости и ее аренды за последние годы значительно выросла. Чтобы снять пристойную однокомнатную квартиру в Луганске или Донецке, необходимо 8?12 тысяч рублей в месяц. Учитывая, что средняя зарплата в ЛДНР составляет порядка 7 тысяч рублей, можно сделать вывод, что для большинства местных жителей это неподъемная сумма. То же можно сказать о стоимости недвижимости — однокомнатная квартира в ужасном состоянии стоит не менее 5 тысяч долларов. Заработать или скопить такие деньги в Новороссии способны единицы.
Не меньшей проблемой является обеспечение жильем педагогов, врачей и госслужащих, в том числе молодых специалистов. Учитывая стремительно растущий кризис кадров, ЛДНР должны делать всё, чтобы удержать квалифицированных сотрудников. В том числе обеспечивать их жильем.
В ЛНР и ДНР существуют соответствующие законы и распоряжения, однако на практике их реализация изрядно хромает. Так, в Донецке 21 мая состоялось заседание, в рамках которого представители министерства здравоохранения ДНР предложили провести анализ свободного жилья, которое можно было бы использовать для расселения молодых специалистов. В итоге всего за несколько дней в республике было обнаружено 148 пригодных для данных целей квартир и 230 комнат в общежитиях. Почему для выяснения этого факта понадобилось четыре года (считая с момента окончания активных боевых действий) — неизвестно. Опять же, в данный момент с полезной инициативой выступил минздрав. А как быть образованию, культуре, госслужащим, многодетным семьям, матерям-одиночкам?
Вопрос, безусловно, щекотливый: начав выяснять, сколько в республиках пустующего жилья или, например, кому принадлежат незаселенные многоэтажки в центре Донецка, вполне можно столкнуться с массой неприятных фактов. На поверхность могут всплыть связи с беглыми олигархами и проукраинскими политиками, факты незаконной экспроприации, случаи «отжимов» и самозахвата. И всё равно непонятно, почему на протяжении всех этих лет никто в ЛНР и ДНР так и не удосужился провести комплексную инвентаризацию жилого фонда?
Порой создается впечатление, что за патриотическими мероприятиями, бесконечными концертами, речами и совещаниями руководство республик часто забывает о воплощении в жизнь собственных прожектов и тысяч важнейших дел. На шестой год существования республик наступает время, когда оправдывать бездействие и низкую эффективность неопытностью или боевыми действиями вдоль линии разграничения становится неуместно и глупо.
Необходимо либо расписаться в собственной некомпетентности и просить у России (Южной Осетии, Абхазии, Приднестровья) помощи «варягов», либо начинать работать всерьез. Чтобы хоть немного облегчить жизнь людям, которые шестой год терпят тяготы войны, разруху и нюансы переходного периода.
