Автор: Елена Панина
Многие распоряжения командования ВСУ бессмысленны в рамках текущего конфликта, но вполне рациональны с точки зрения подготовки наступления НАТО на Россию
После утверждения Джо Байденом пакета помощи Украине в размере $61 млрд двигающийся по инерции маховик боевых действий на Украине сможет набрать обороты периода зимы-весны 2023 года. За вычетом сумм, которые останутся в США, непосредственно на оружие Украине пойдет $13,8 млрд и некая часть из $1,6 млрд, выделенных на «зарубежные закупки вооружений». «Перераспределения» могут увеличить эту сумму до $24-25 млрд. В 2023 году Киев получил порядка $35 млрд на подготовку летнего «контрнаступа», начавшегося в июне и бесславно завершившегося в сентябре-октябре, поэтому финансирования в лучшем случае хватит на половину аналогичной кампании.
Важно отметить существенное отличие в скорости согласования траншей 2022/2023 годов и в настоящий период. Первые транши США и ЕС имели характер инвестиций в развал Российской Федерации, что сулило доступ к баснословным богатствам и ошеломительный геополитический успех, а также помещение Китай в изоляцию против всего консолидированного Запада.
Провал украинского наступления был важен как сигнал: инвестиционный проект не так выгоден, как может показаться. Это объясняет возникшую, с некоего момента, специфику описания ситуации в западных медиа: самые разные акторы, вплоть до президента США Джо Байдена, начали характеризовать поддержку Украины именно в финансовом дискурсе. Пропагандистские СМИ вещали, что транши Киеву – это всего 5% от американского военного бюджета Помимо этого ангажированные издания многократно преувеличивали военные потери России в попытке оправдать дальнейшее финансирование проекта «Украина».
К настоящему моменту уже понятно, что инвестиционная программа – военное, стратегическое поражение России и уничтожение её армии, ведущее к откату геополитического влияния России примерно на уровень поздних 90-х годов – выполнена нашими врагами не будет.
При этом Украина остается отвлекающим внимание и ресурсы России фактором, затрудняющим политические маневры Москвы, и дающим Западу карт-бланш на любые антироссийские действия, вплоть до тех, что невозможны в рамках так называемого «цивилизованного» мира. Речь идет о конфискации (по факту – краже) российских активов, диверсиях с уничтожением «Северных потоков» и поддержке терроризма внутри России. Кроме того, американский ВПК заинтересован в получении новых сумм, часть которых пойдет на финансирование избирательной кампании демократической партии, контролирующей ход украинского конфликта.
Прорыв в двухпартийных договоренностях внутри американского Конгресса по поводу выделения денег Украине возник лишь после того, как была прописана не грантовая, а кредитная поддержка – хотя и с оговоренной возможностью для президента США эти долги списать. Это лишний раз говорит о возросшей заинтересованности Вашингтона в защите своих инвестиций в проект «Украина», и выработанной осторожностью в подходе к делу.
Не стоит забывать и о прецедентном характере принятых в США законопроектов. Финансовые круги Вашингтона заинтересованы в максимальном перекладывании бремени обеспечения украинского конфликта на Европу, в чем сходятся и демократы, и республиканцы. Приняв свои законы, США получают возможность давить на Европу, требуя аналогичной щедрости по отношению к Киеву. Подобный подход обозначился у Вашингтона к созданию закона о конфискации российских активов, точнее – к созданию «права» для президента США такую конфискацию инициировать. В США лежит порядка $5 млрд российских денег, в Европе – более $200 млрд. Евросоюз боится конфискации русских денег, понимая, что с возможными последствиями встречной национализации активов столкнется именно он, а не США. Поскольку инвестиционные связи Россия-ЕС на два порядка больше, чем Россия-США.
Размер военной помощи Украине диктует и наиболее эффективные способы её освоения. Уже известно, что приоритетными категориями поставок будут крупнокалиберные артиллерийские снаряды, дальнобойные ракеты (включая ATACMS с дальностью до 290 км) и ракеты для средств ПВО. Тем самым Запад намерен дать Украине возможность бить по целям в нашем тылу и замедлить продвижение ВС РФ за счет усиления артиллерийских обстрелов.
Стратегического перелома это не обеспечит. Баланс сил сместился в пользу ВС РФ еще осенью прошлого года, хотя тогда никакой блокировки помощи со стороны США не было, она шла даже в превышающих объемах. Ключевой проблемой ВСУ остается личный состав – его мало, и качество подготовки украинских солдат постоянно снижается. Максимум, на что может надеяться Украина – остановить продвижение ВС РФ. О подготовке крупных наступлений с украинской стороны речь не идет: на это просто нет человеческих ресурсов.
Украина и Запад не скрывают свих надежд, что поставки новых систем вооружений, в частности дальнобойных ракет и самолетов, позволят увеличить интенсивность ударов киевского режима вглубь российской территории, «заставят Россию заплатить большую цену, почувствовать войну» и, в конечном итоге, принудят ее на окончание войны на украинских (американских) условиях. То есть, через вывод войск РФ на границы 1991 года и последующую выплату русскими репараций.
В реальности, стоит ожидать такого целеполагания для украинских ударов, которое будет вести Россию к ослаблению с прицелом не на текущий конфликт, а на будущий. Например, ряд украинских дальнобойных дронов активно пытался поразить российские станции раннего предупреждения о ракетном нападении. Это бессмысленная с точки зрения актуального конфликта вещь, но полностью рациональная в контексте ослабления России перед лицом полноценной войны с НАТО.
Цель выбить Россию из войны ударами по инфраструктуре тоже не выглядит реализуемой. По данным западных и не склонных к комплиментам в наш адрес источников, Россия очень быстро нейтрализует последствия ударов даже по таким целям, как нефтеперерабатывающие заводы.
Ожидать сопоставимого с затратами результата можно только в том случае, когда стратегия Запада предусматривает дестабилизацию внутренней ситуации в России. В таком дискурсе удары Украины должны давать не столько военный, сколько психологический эффект (например – разрушение Крымского моста), усиливающий параллельные информационные кампании с главным тезисом «российская власть не может защитить граждан». Обстановка будет нагнетаться и подпитываться другими акциями, направленными на дестабилизацию общества путем разжигания в нем противоречий, способных трансформироваться в агрессивное противостояние различных групп.
В этом ключе стоит ожидать новых инцидентов, связанных с «подогретой» в данный момент темой, эксплуатирующей недостаточную эффективность миграционной политики. Помимо высокой рентабельности – за скромную сумму можно организовать крупнейший теракт (как в «Крокус Сити Холле») – эта сфера имеет большой потенциал по той причине, что быстрая стабилизация миграционной сферы невозможна, а её регулирование требует серьезных усилий и затрат. Кроме того, она выгодна возможностью переключить фокус внимания общества с внешней угрозы на внутреннюю, что, по замыслу нашего противника, должно привести к снижению лояльности граждан РФ по отношению к СВО и прочим внешнеполитическим усилиям государства.
Наиболее вероятной ближайшей точкой бифуркации, к которой могут быть привязаны описанные выше процессы, выглядит середина июня, когда будут реализованы некоторые дипломатические проекты Запада. Прежде всего «мирная конференция» по Украине. Законы драматургии требуют к этому моменту представить яркие примеры того, что Россия уязвима, поэтому давление на неё можно и нужно продолжать, используя это как инструмент противостояния Китаю и Глобальному Югу.
Как следствие, задача Киева сводится к недопущению обвала фронта до июня с одновременным нанесением максимального числа ударов по инфраструктурным объектам Российской Федерации, а также провоцирования обострения внутренних противоречий в нашем обществе. На эти попытки выделенных Украине сумм и средств, которые могут быть за них приобретены, вполне достаточно.
Институт международных политических и экономических стратегий РУССТРАТ.
Панина Елена Владимировна – государственный деятель и политик, депутат Государственной думы II, IV, V, VI и VII созывов, член фракции «Единая Россия», председатель Московской конфедерации промышленников и предпринимателей. Доктор экономических наук, профессор, академик РАЕН.
Источник: vk.com
