Сколько можно повторять? Раз за разом пропагандисты Фанара выдвигают одни и те же набившие оскомину тезисы по поводу автокефалии
Например, «каждое независимое государство и народ имеют право на автокефалию».
Ну, сколько можно повторять, что ни государство, ни народ, не имеют такого права! По одной простой причине — сейчас Церковь и государство отделены друг от друга и государство не выступает субъектом церковного права и не имеет права вмешиваться в церковные дела! Сейчас нет православных государств, и нет, строго говоря, православных народов. Среди них могут быть атеисты, инославные и т.д. Поэтому этот тезис — безграмотен!
Можно, конечно, переформулировать этот тезис: «на автокефалию может претендовать только каноническая церковная структура в связи с независимостью государства, но без принуждения с его стороны». Это было бы правильней и грамотней, на наш взгляд.
Далее, утверждается, что принцип «независимое государство — независимая Церковь» якобы признавался РПЦ, и вообще в Православии, всегда. На самом деле не было никаких устоявшихся и зафиксированных в канонах принципов. Иначе тогда бы сейчас не было споров. Были исторические прецеденты, конечно, но и это не означает, что их можно просто так внести в ткань церковного Предания. С какой стати средневековые или до-демократические практики должны без всякого опосредования или рефлексии переносится на современность?
Утверждение, что государство имеет право инициировать автокефалию само по себе, потому что так было в средневековье или в Новое время, — недопустимо! Тогда у Церкви не было выбора по большому счету, и она не могла противостоять правителям, за которыми стоял аппарат насилия, хотя в некоторых случаях интересы церкви и государства действительно совпадали. В любом случае, неужели исторические прецеденты должны быть приняты только потому, что они исторические? Не всякая история священна, и не всякая церковная и тем более политическая практика может стать частью Предания.
В наше время возможен только один принцип – автокефалию могут инициировать исключительно церковные структуры. Даже свободная апелляция к государственным структурам для помощи в этом процессе имеет сомнительный характер, имхо. Это все равно, что впускать лису в курятник.
Украинцы вообще не могут быть претендентами на автокефалию, поскольку они раскольники
Следующий тезис, который я услышал сегодня, имеет еще более абсурдный характер. Мол, «автокефалию может получить и меньшинство»!
То есть, даже если большинство архиереев и верующих выступает против автокефалии, это не имеет значения.
Ну, знаете ли. Это уже вообще выходит за рамки здравого смысла. При этом используется тот же манипулятивный прием ссылки на историю – мол, не всегда автокефалии желало большинство, потому что верующих никто не спрашивал (имеется ввиду, что их можно было и не спрашивать).
Манипуляция, кроме всего прочего, заключается в том, что таким образом авторы этой пропаганды незаметно подменяют понятия и начитают считать таким меньшинством, которому можно было дать автокефалию,… украинских раскольников! При этом упускается «маленькая» деталь – они вообще не могут быть претендентами на автокефалию, поскольку они раскольники!
Здесь, конечно, последует еще одна манипуляция – подмена понятий и смешение разных типов раскола (некоторые из которых можно считать просто разрывом общения).
Например, известно, что многие автокефалии были самопровозглашенными. И пропагандисты все время повторяют как попугаи, — вот видите, автокефалию «даровали раскольникам»!
Одно дело, когда автокефалия дается целостной церковной структуре, которая, хотя и выступает против своей Церкви-Матери (и поэтому может считаться раскольнической в каком-то смысле), но при этом остается единой внутри себя и сохраняет апостольское преемство! Но другое дело, когда автокефалия дается части, отколовшейся от большинства! Эти два примера нельзя отождествлять и считать будто бы это одно и то же. И будто бы это одни и те же «раскольники».
Представьте себе, что от чашки откололся небольшой кусочек. Этот кусочек может выполнять функцию чашки? Конечно, нет! Но что сделал Варфоломей: он взял этот кусочек и провозгласил его целой чашкой! А оставшуюся чашку, полноценно функционирующую, объявил осколком!
