О жилмассиве в Куйбышевском районе Донецка, известном как 2-я площадка, мы уже писали в январе 2017 года. Тогда этот микрорайон, где до войны в основном проживал персонал Донецкого завода резинохимических изделий (ДЗРХИ), напоминал нечто страшнее Припяти и Чернобыля: его жилищный фонд полностью разрушен украинскими карателями, нет ни одного неповрежденного дома. До Песок, оккупированных укрофашистами, рукой подать: позиции карателей находятся практически за жилыми домами 2-й площадки.
Без малого спустя два года, в начале ноября 2018-го, мы снова побывали в этой мертвой зоне и убедились, что за все это время здесь ничего не изменилось. Как и раньше, микрорайон закрыт на въезд: его обстреливают с завидной частотой в любое время суток. Официально считается, что всё население отсюда эвакуировано, тем не менее, здесь проживают несколько стариков, наотрез отказавшихся покидать родные дома. Потому что им некуда уезжать. Собственно, их-то вместе с представителями немецкого фонда «Мост мира» и Международной волонтерской группы «Москва-Донбасс» мы и приехали навестить. Естественно, в сопровождении Народной милиции ДНР: без прикрытия военных посещать подобные объекты на линии фронта категорически запрещено.
Из 12 квартир этого трехэтажного дома, расположенного по ул. Софиевская, сейчас лишь две с натяжкой можно назвать жилыми: без благ цивилизации, пусть и отремонтированные, они вряд ли могут носить статус полноценного жилья. И уж, тем более, безопасного…
Супруги Жуклины - 88-летний Алексей Григорьевич и 87-летняя Валентина Константиновна - за всю войну так и не выехали из своего подобстрельного микрорайона. Они оба - бывшие сотрудники ДЗРХИ и, без преувеличения, старожилы 2-й площадки: живут здесь более 60 лет. Увидев из окна своей квартиры «не местных», то есть, нас, они тот час же спускаются вниз. При этом Алексей Григорьевич еле стоит на ногах: у него шунтированное сердце.
«Когда к нам кто-то приезжает, мы становимся моложе и легко преодолеваем ступеньки, - улыбается Валентина Константиновна. - Представьте, мы живем практически одни в этом разрушенном поселке, и вдруг - гости! Да вы не смотрите, что у нас здесь все побито, мы, несмотря на все разрушения, живем, и нормально живем! Там подлатаем, там – застеклим… Сейчас даже поменьше стреляют, не круглые сутки, как раньше, а с перерывами».
В голове не укладывается, как можно жить со «стрельбой по графику». Но для обитателей данной мертвой зоны – это обыденность.
«Последний раз нас сильно бомбили 11 июня этого года. Запомнил я эту дату, тогда еще военные к нам приходили, проверяли – живы ли мы остались… Они подсчитали, что на нашу 2-ю площадку было сброшено 150 снарядов 120-го и 152-го калибров. Ничего, пережили, не впервой ведь!», - бодрится 88-летний старик.
Судьба сложилась так, что оба их сына преждевременно скончались. Один сын, служивший в Москве, в возрасте 33-х лет умер от болезни 18 лет назад. А в августе текущего года супруги Жуклины похоронили и второго сына - 56-летнего преподавателя Военно-космической академии им. Можайского в Санкт-Петербурге. Ранее он приезжал к ним, поддерживал…
«Внуки есть у нас и в Москве, и в Питере. Иногда созваниваемся. Они сюда не приезжают, да мы и боимся, незачем им сюда под бомбежки ехать! К себе не зовут, так как знают, что мы бы и не поехали, помрем здесь, на своей земле, немного уже нам осталось», - рассуждают старики.
«Вот буквально на днях нас расстреливали воздушными снарядами, которые разрывались в воздухе и разлетались. Старики этого даже не заметили, а я чуть было не попала «под раздачу», - грустно улыбается соседка Жуклиных 55-летняя Наталья Федунова.
Стоит отметить, что скопление людей на 2-й площадке - явление более чем редкое. Поэтому на наш импровизированный «огонек» люди «слетались» сами, едва заметив припаркованные возле дома автомобили. Подошедшая к нам 76-летняя Римма Хлевцова сразу отметила, что отвыкла видеть в их руинах «заезжих». «И не страшно вам сюда ездить? Того и гляди, сейчас обстрел начнется!», - предупредила она. Как выяснилось, у этой пожилой женщины, одетой в ярко-оранжевую жилетку, как раз самый разгар рабочего дня. Да, и такое бывает в мертвом поселке: она работает дворником.
«В свои 76 лет вот мету, выпиливаю, таскаю обломки… Сил нет, а что остается? Жилья тоже своего нет, всё разбомблено, живу в чудом уцелевшей комнатушке бывшего общежития, здесь рядом», - Римма Хлевцова не сдерживает слез. По ее словам, у нее есть 10 внуков, проживающих в России, которые не то что не помогают бабушке, но за все годы войны даже не поинтересовались, жива ли она…
Пользуясь случаем, мы передаем привет всем десяти внукам 76-летней дончанки Риммы Хлевцовой, которые, возможно, таки узнают ее по фото и имени. Внуки, ваша бабушка жива, и очень надеется на вашу поддержку и помощь…
