С подачи Э.Л. публикую к завтрашнему "юбилею" свою часть воспоминаний о дерзкой акции нацболов в Севастополе за русский, российский Крым в период украинской оккупации. Для правильного понимания истории.
Напомню, 24 августа 1999 года, в "день независимости Украины" 15 партийцев нанесли удар в самый нерв украинской государственности, за что поплатились свободой - были брошены в симферопольский СИЗО. Россия тогда и не думала вступаться за своих, не считая нацболов "своими". Путин, кстати, уже возглавлял правительство в статусе приемника Ельцина.
Э.Л. предлагал озаглавить текст в жанре "чистухи" - "Как я готовил севастопольскую операцию". Но, поскольку он уже был опубликован в феврале 2014 года, с началом Русской весны в Крыму и на Донбассе, а позже в моей книге "Крымский консенсус", то я решил оставить всё как есть.
Нацболы на башне Дома моряка в Севастополе, 24.08.1999
МОЙ СЕВАСТОПОЛЬ
До 1999 года в Севастополе и вообще на Украине я не был ни разу. Город представлял исключительно по телевизионной заставке в программе «Время», в разделе «Прогноз погоды». В заставке использовался стилизованный символ города - памятник затопленным кораблям. Наверное, поэтому, прибыв летом 99-го в город русской славы, я первым делом отправился в местную бухту поглазеть на памятник живьем, а заодно и искупаться в настоящем Черном море.
Искупался. На этом мои мирные туристические приключения и закончились. Ибо был я, страшно сказать, разведчик партии, а в задачу мою входил выбор объекта для проведения акции прямого действия в предстоящий 24 августа День независимости Украины. Идеология акции выражалась лозунгом «Севастополь – русский город!» Ввести ее в актуальный контекст должен был другой лозунг: «Кучма, подавишься Севастополем!» Все предельно ясно.
Нацболов в Крыму тогда было не густо, но и не пусто. Возглавлял их бывший военный летчик Олег Агафонов. К нему в пригород, где он жил по соседству с военным аэродромом, я и направился. Встретились, познакомились, я посвятил его в планы партии. На следующий день поехали в город «приискивать», как написал бы следователь, подходящий для акции объект. Никаких предварительных вариантов не было. Действовали по обстановке.
В середине дня оказались рядом с местным Клубом моряков. Сразу понял, что здание как никакое другое подходит под наши цели. Находится в центре, на возвышенности, вход относительно свободный, над зданием башня с площадкой, на которой можно забаррикадироваться. В общем, ничего более удобного мы не нашли. Снял план местности, план здания, изучил подходы, зарисовал (фотоаппарата не было) нужные детали…. И отправился обратно в Москву.
Любопытно, что последствия распада СССР тогда еще не оформились окончательно. Паспорт у меня был советский еще, а вкладыша о гражданстве РФ, необходимого для пересечения границы, и вовсе не было. Его мне заменили 200 рублей, презентованные украинскому пограничнику в тамбуре. Пограничник не возражал.
Вернувшись в Москву, я доложил о результатах и мы с товарищами стали разрабатывать план операции. Детали опустим, но сама акция планировалась как военная операция, но без оружия. Фактически, предполагался несанкционированный митинг в неожиданном месте, направленный в самый нерв украинской государственности. Судя по последующей реакции этой самой государственности, в нерв мы попали.
В день Икс – 24 августа, полтора десятка нацболов из разных городов России, прибывшие рано утром мелкими группами, собрались вместе, проникли сквозь запертую дверь на смотровую площадку Клуба моряков и заварили ее за собой специальными сварочными карандашами. Внизу их ждали несколько телекамер, в том числе российских каналов. Парни растянули банер «Севастополь – русский город!», посыпались листовки. Происходило действие под ярким солнцем и под музыку Баха (!). У нацболов всегда был отличный вкус.
То, что случилось потом не укладывается в голове. Непосредственное задержание участников акции проводили бойцы… роты охраны Черноморского флота. Клуб, как оказалось, был формально арендован Россией под нужды флота. Вот этим обстоятельством хохлы и воспользовались – предложили арендаторам самим решить проблему. В итоге российские моряки, притащив с судов корабельные домкраты, выдавили двери и люки, ведущие на площадку, избили и арестовали ребят. Позже они передали их в руки украинских властей. Фактически, сдали в тюрьму. Такой, вот, совершили «подвиг». Еще пять человек, которые осуществляли вспомогательные функции вне башни, эвакуировались с территории Украины вполне благополучно.
Попытки привлечь внимание к нашим сидельцам, по началу, успехом не увенчались. МИД был просто возмущен наглой попыткой какой-то там партии влезть на их священную внешнеполитическую поляну. О том, что своих сограждан следует посещать в иностранной тюрьме, там тоже не знали. В целом государство восприняло нашу инициативу с позиции этакого барина, недовольного самовольством холопов. Лишь после серьезной такой телепередачи Александра Любимова, показанной в прайм-тайм, дело понемногу сдвинулось с мертвой точки. О том, что акцию организовала НБП, Любимов не сказал ни разу.
Продолжая развивать наступление партия приняла решение выдвинуть сидящих в Севастополе нацболов на выборах в Госдуму. Начать такую кампанию можно было только с их согласия. Пришлось опять ехать в Севастополь. На этот раз российское консульство оказалось сговорчивее. Сам факт участия в парламентских выборах как бы свидетельствовал, что мы не просто шантрапа, а вполне себе респектабельные граждане?. Депутатский статус тогда еще что-то значил. Замконсула лично отправился в СИЗО и вышел таки оттуда со всеми необходимыми нам документами. Кстати, наше консульство в Симферополе охранял почему-то «Беркут». Тот самый.
Из четверых потенциальных кандидатов на выборы до собственно избирательной кампании дело дошло лишь в случае Анатолия Тишина. Его кампания в подмосковных Мытищах наделала тогда немало шума. Выиграть мы не выиграли, но бились достойно. Достаточно сказать, что все сильные конкуренты предложили нашему штабу переметнуться на их сторону. Помимо главы местной администрации, который в итоге и победил, среди них был г-н Венгеровский – зам. Жирика в ЛДПР и вице-спикер Думы, Андрей Нечаев – уже тогда экс-министр экономики и Андрей Караулов, телезвезда. Стоит ли говорить, что нацболы своих не бросают.
Так или иначе, но со временем украинская государственная машина сообразила, что политический процесс на такую тему ей не нужен. Уголовное дело закрыли, а ребят этапировали в Россию. Зимним днем, похудевшие, уставшие, но улыбающиеся, они вышли из ворот московской пересыльной тюрьмы на Красной Пресне.
Сашка Аронов, один из участников акции, написал в СИЗО песню, исполняемую на блатной мотив:
«Сидел в тюрьме я не как вор, как политический, К блатным понятьям приходилось привыкать, Но пусть не развит я особенно физически, Себя в обиду я старался не давать.
Наступит время, и поедем мы домой, Прими Россия своего шального сына, Пусть будут прокляты поганые менты, И вместе с ними незалежна Украина».
