Речь идет, конечно же, о вызывающем недоумение дурновкусии. «Красная дорожка» кинофорума уже не первый год напоминает дешевый парад фриков где-нибудь в американской глубинке. Но скажем честно — дефиле нынешнего года перекрыло достижения годов прошлых. Это не рассказать словами, потому что просто стыдно такое рассказывать в трезвом виде и полном рассудке.
«Я, Вань, себе такую же хочу»
У меня нет внятного объяснения, почему ЭТО стало повторяться в Одессе из года в год сразу после оккупации города националистами. Но парочка более-менее подходящих резонов найдется. Глядя на все эти разудалые платьица и штанишки, невольно припоминаешь бабелевскую прозу. Слова «Молдованка» и «Беня Крик» витают в воздухе и хочется перефразировать знаменитого одессита: «Об чем думает такой деятель искусств?— Об выпить халявный вискарь и об дать взятку тому, кто раздает бесплатные приглашения на ту самую дорожку. Реинкарнация? А шо?»
Объяснение не хуже других. И все ж таки, просматривая фотокарточки некоторых гостей фестиваля, нет-нет да и подумаешь: ну, не могут же эти люди просто так издеваться с Одессы. Не надо, должно быть, и вовсе возмущаться — им просто не сказали, что одесская Юморина проводится в другие дни с другими целями.
Но и не смешно это вовсе. Если б надо было сделать смешно, сделали бы качественней. Хотя… как говорил покойный президент США Рональд Рейган, «продюсеру не надо, чтобы было хорошо, продюсеру надо, чтобы было к четвергу».
Незнакомки и незнакомцы в балахонах и исподнем, должно быть, и есть новое лицо украинской «фабрики грез». Что, безусловно, является оксюмороном вроде «живого трупа».
Что упало — то продастся
Надо сказать, практически во всех национальных киностудиях бывших советских республик после распада Союза дела пришли в негодность, и уже к началу 21 века на «Грузии-фильм» павильоны заросли по пояс травой, и козы стали здесь встречаться чаще, чем актеры. Пошатало, да и выбросило на торный капиталистический путь столично-питерских монстров. Выжили киношники в Баку, где изредка снимают кино с оглядкой на турецкое понимание пантюркизма, да в Казахстане, с головой окунувшемся в исторические эпики.
У независимой Украины были все шансы пройти путь российских коллег, учитывая что ей в наследство от СССР достались три легендарные киностудии — Одесская (одна из первых в России), Ялтинская (основанная выходцем из Донбасса Ханжонковым) и киевская им. А.Довженко.
Но с киноиндустрией на Украине поступили примерно так же, как с морскими пароходствами, большей частью угольной, металлургической и авиационной промышленностью, а также мясо-молочным комплексом страны — угробили. Сначала обанкротили Ялтинскую киностудию, потом посадили на голодный паек Одесскую и сдали в аренду оптовикам большую часть киностудии им. Довженко. Процесс этот начался не сегодня, но в ближайшее время, похоже, он получит логическое завершение — киевские коллеги утверждают, что украинское Минэкономразвития намерено внести легендарную киностудию в число тех 893 объектов госсобственности, которые подлежат приватизации в 2017-2020 годах.
«Смотри, как вертится, нахал»
Понятно, что жалеть там давно уже нечего — за годы независимости довженковцы сняли, кажется, меньше картин, чем раньше снимали за год-другой. Современное украинское кино превратилось в инструмент пошловатой националистической пропаганды, рядом с которой самые хвалебные сталинско-брежневские кинопанегирики выглядят образцом высокой художественности и гражданской мужественности.
Достаточно сказать, что один из апостолов «свидомого» (сознательного) киевского кинематографа Александр Янчук, давно уже перекрасившись в Олэся Янчука, снимает кино изумительной дешевизны и исключительных бандеровских достоинств: «Голод-33» (ясное дело — про Голодомор), «Атентат: Осеннее убийство в Мюнхене» (о том, как спецагент МГБ привел в исполнение смертный приговор Степану Бандере), «Непокорённый» (о капитане СС Романе Шухевиче), «Железная сотня» (кино, в котором головорезы из УПА показаны просто мимишными детсадовскими воспитателями). Денег в бюджете Украины на полноценное кинопроизводство нет, поэтому все эти вышеперечисленные «шедевры» снимались за счет потомков пособников гитлеровцев, бежавших за океан.
Как выглядит украинское кино в русской Одессе
Одесскую киностудию из болота безденежья вот уже 13 лет типа вытаскивает бывший журналист с налетом правозащитничества Александр Ткаченко. Мало кто уже помнит, как он обличал пороки украинской власти от одного до двух раз на неделю, а вот то, что он гиблым фарватером ведет на мель и в крушение Одесскую киностудию, верно абсолютно точно. У одесских кинематографистов давно нет никаких масштабных творческих планов, как нет и денег на их осуществление, да и на зарплату коллективу студии. Павильоны сдаются в аренду, а сам Ткаченко оживляется обычно один раз в год, аккурат к кинофестивалю. Тогда он попадает в новости, рассказывает заумными импортными терминами о том, что вот-вот к нам придут то американские, то норвежские, а то и вовсе китайские инвесторы, и украинское кино в русском городе Одесса, построенном русскими на русские деньги, говорящим, думающем и матерящемся по-русски, засверкает всеми цветами борща на вышиванке.
Вот и в этом году так. Два дня назад г-н Ткаченко обрадовал одесситов, а также весь просвещенный украинский люд, что киностудия совсем скоро откажется от сотрудничества с российскими студиями и перекинется на европейский кинорынок, где конечно, «Свобода радостно у входа и братья евро подадут…».
Между тем, не надо быть экономистом, чтобы заметить, что часто и густо разбитные российские сериалы в стиле «богатые тоже плачут» или а ля «деревенский детектив» выходят с меткой «Украина» или «Украина/Россия». Тут все просто — на Украине снимать дешевле и есть хорошая натура. Кто откажется от выгодного сотрудничества? Да понятно, что не Россия.
На свежевыкрашенном одесском Международном кинофестивале (МКФ), между тем, уровень представительства просто смехотворный. Ни одного зарубежного имени, среди которых в глаза бросаются начинающие режиссеры и актеры из Польши, Японии и… России (да-да!), мы вам называть не станем. Ни вы, ни мы их слыхом не слыхали. О чем говорить? Показательно, что фильмом на открытие выбрали старый, 95-летней давности фильм с популярным комиком немого кино Бастером Китоном. Почему в Одессе, прославленной всемирно известным шедевром Сергея Эйзенштейна, нельзя было выбрать хотя бы для уважения своей профессии, «Броненосец Потемкин», объяснить никто не сможет. Говорить избитые слова о градусе бессмысленой русофобии на русской же земле Новороссии и вовсе неловко. Но это нам, а им ничего. Они и наряды себе выбирают бессмысленные.
Фото: flickr.com/Odesa IFF
Увидела ли Одесса хоть кого-нибудь, кроме бабушки современного националистического кино на русском Ады Роговцевой? Да, дедушку Эрика Робертса. Вы еще помните кто это? Точно?
Чего ж нам удивляться выкрутасам деятелей украинской «фабрики грез» — ни корней, ни кроны. Одни фильмы-пустоцветы, однодевки. Если встречаются фильмы-солидняки, как, например, свежее творение Терри Гиллиама «Человек, который убил Дон-Кихота», то на просмотр сбегается все уцелевшее от погромов интеллектуальное русское лобби Одессы. А потом снова — сонное царство никому не нужных мастер-классов, скучных фильмов, бесплодных, как грязи Куяльника.
«А на могиле вашей вырастет главное русское растение — лопух»
Импотенция украинского кинопроизводства, конечно, родилась не на пустом месте. Да, заокеанские деньги заказывают музыку, оплачивая зоологические националистические киноподелки типа объявленного национальным шедевром фильма «Молитва по гетману Мазепе», участием в котором, увы, запятнал себя великий артист Богдан Ступка. Но ведь кроме них, да мелких арт-хаузных проектиков «обевропеившейся» киномолодежи, ничего не выпущено за годы после «обретения свободы», в том числе и творческой, надо полагать.
Но шедеврам не из чего было вырастать. Все хорошие артисты и режиссеры, выходцы из Южной Руси, Новороссии, давно перебрались в Москву. Все любимые наши фильмы советского времени, снятые на киностудиях Одессы, Киева, Ялты, были фильмами сугубо советскими, а значит, русскими. Несмотря на любимые киевскими и львовскими националистами из числа учителей младших классов и физкультуры лозунги о некоем «украинском поэтическом кино» 60-х, ничего такого не было в реальности. Можно смело припомнить в качестве таковых культовые «Тени забытых предков», но снял их тбилисский армянин Параджанов, чей гений любой материал превращал в поэму, даже такой слабый, как повесть Михаила Коцюбинского. Еще один, неплохой фильм из этой когорты — «Белая птица с черной отметиной». Забавно, что снял его Юрий Ильенко, автор «Молитвы по гетману Мазепе», а сама «Птица…» — яркая кинозарисовка, обличающая бесчеловечность националистического подполья на Западной Украине.
К этим двум можно добавить пару-тройку комедий с украинским бытовым колоритом («Пропавшая грамота», «Королева бензоколонки» и «За двумя зайцами»). Получится скромный, но очень душистый букет. Но уж никак не явление мирового кинематографа. Это вам точно не Трюффо, не Годар, не Антониони с Феллини и даже не Педро Альмодовар.
Все логично — на пустом месте, даже если это плодородный украинский чернозем, ничего путевого не родится. Разве развесистые лопухи, которые и дефилируют, широко раззявив рты в пароксизме детского счастья по тем самым одесским местам, где Д'Артаньян-Боярский распевал в бессмертном шлягере «пока, пока, покачивая перьями на шляпе…»
Фильм на Украине, кстати, теперь запрещенный. Да и чего тут мелочится — запретили свободу, запретили человеческое достоинство, запретили право на жизнь. Что там один фильм! Мерси боку!