Лидер сообщества «Новороссия» рассказал о своей деятельности, ситуации в ДНР, своих идеях и планах.
— Последние годы Вы редко появляетесь в информационном пространстве. Люди интересуются – куда Вы исчезли? Чем занимались предыдущие годы и планируете ли возвращаться к политической деятельности в ДНР?
— Я никуда не исчезал. Все это время, являясь простым гражданином ДНР, просто хорошо известным, я занимался проектами, которые считаю важными. У нас большое хозяйство, скажем так. В первую очередь, это медиахолдинг «Новороссия», который вещает на огромную аудиторию Донбасса.
Я написал книгу «Факел Новоросии». У меня есть наброски на вторую книгу, которую, к сожалению, пока не хватает сил и времени закончить, может быть, она когда-нибудь будет опубликована. Книга касается вопроса – что нам сделать, чтобы Украина снова стала Россией, как это и должно быть.
Веду ряд хорошо известных проектов. Например, Союз помощи политзаключенным. Мы осуществляем эту помощь негласно. Это люди, которые в результате событий Русской весны сидели и сидят в тюрьмах. Освобождены далеко не все, и за них нужно продолжать бороться.
Также есть проект «Трибунал» под лозунгом «Возмездие настанет». Это база карателей – тех, кто причастен к кровавым событиям на «Майдане», которые, так или иначе, ответственны за все мрачные события на Украине. Мы этих людей делим на статусы – каратели и пособники карателей. В зависимости от причастности фигурантов к преступлениям, вносим о них на сайт информацию. То есть это «Миротворец», только наоборот. Эта база хорошо известна и многие ею пользуются.
Работаю со своими товарищами, которые являются депутатами Народного Совета. Я внимательно слежу, конечно же, не только за работой парламента, но и за ситуацией в Донецкой народной республике. Очень пристально и глубоко вникаю, возможно, даже более глубоко, чем руководство ДНР. И, скажу честно, как и многим в ДНР, мне очень не нравится сложившаяся политическая система. По крайней мере, я себя в ней не нашел. Есть Глава республики, ставший архитектором этой системы. Есть процессы, которые все видели, – в частности, выдавливание большинства причастных к событиям 2014 года. Меня эти процессы тоже коснулись в какой-то степени, но я человек не обидчивый, пускай. Время идет, и время покажет – кто настоящий, а кто случайный человек.
Я остаюсь в ДНР и свой народ и свою землю не брошу. Моя жизненная миссия с 2014 года звучит так: вернуть Украину в русское цивилизационное пространство и восстановить его территориальную целостность.
— На осень этого года запланированы выборы Главы ДНР и в Народный совет. Многие могут воспринять Вашу сегодняшнюю активность и публичность как зарабатывание политических очков. Как Вы относитесь к таким заявлениям, обвинениям в саморекламе и пиаре?
— Давайте начнем с объяснения, что значит пиар. Пиар – это от аббревиатуры PR – Public Relations, которая означает «связи с общественностью». Я всегда поддерживаю связи с общественностью, это мое любимое дело. В общем-то, все, что я делаю эти четыре года, – поддерживаю связи с общественностью и получаю обратную связь, и мне это нравится. В политике это основное, ничего предосудительного в этом нет. Перед выборами, естественно, «пиар» усиливается. Кроме того, перед выборами политическая ситуация всегда обостряется, просыпается интерес общества к политике. Это хороший момент, чтобы напомнить власти и обществу о наших идеях и целях, с которых все начиналось в 2014 году.
Что касается саморекламы, это лишнее. Политического капитала мне достаточно еще с 2014 года. В ДНР у меня абсолютная узнаваемость, неплохой позитивный рейтинг. Я просто буду много говорить, и все меня будут слышать, и у кого-то, конечно, от этого коленки должны трястись.
— Ваше участие в предвыборной кампании уже зафиксировано?
— Нет.
— То есть Вы еще не знаете?
— Понимаете, быть политиком это не означает быть Главой республики или депутатом. Мне комфортно и в нынешней ситуации. Когда кто-то думает, что я рвусь к власти, он просто не понимает сути власти. Вот у нас был «король» Донбасса, Ринат Ахметов. Он же не занимал никаких должностей формальных, но его все слушались. Почему? Потому что он был владельцем всего.
Есть также лидеры общественного мнения, которые не являются формальными руководителями каких-то структур, но их все слушают. Мне комфортней быть лидером общественного мнения. Пойду ли я на выборы Главы ДНР или в Народный совет – сейчас этот вопрос не стоит. Он будет обсуждаться в кругу моих соратников, мы будем реально оценивать шансы. Если увидим, что такая возможность и такие шансы есть, если мои соратники меня поддержат, и мы найдем общественную поддержку – не исключаю, что мое участие будет вполне возможным.
— К разговору о лидерах. Многие политические фигуры в республике были участниками боевых действий. Что дает им право считать, что они могут решать, как должен жить Донбасс, потому что они защищали его с оружием в руках. Вы, как известно, оружие в руки не взяли. Почему? И как Вы оцениваете свой вклад в защиту республики в 2014 году?
— Давайте начнем с первого тезиса. Конечно, человек, который с оружием в руках защищает республику, имеет право на претензии. И право если не быть в политической системе, то, как минимум, влиять на нее, и получать от государства определенную благодарность за то, что он ради него рисковал своей жизнью.
Если говорить обо мне, то оружие я взял одним из первых, когда этого оружия еще ни у кого не было. Мы создали организацию «Народное ополчение Донбасса», под флагом которого сражался Славянск. Я не имел прямого отношения к войне в Славянске, но имеют многие отношение к созданию Славянского сопротивления мои соратники, в том числе Игорь Стрелков, само собой.
Я вышел из тюрьмы 7 мая, был обменян на троих СБУшников, все это помнят. В плену я сильно подорвал здоровье, довольно долго восстанавливался. После этого у меня была встреча со Стрелковым, и было определено, что я еду в Донецк и оттуда буду помогать Славянску. У Стрелкова не было понимания, что происходит в Донецке, но было понимание, что Славянску нужна была помощь, в первую очередь добровольцами.
Я определил направления этой работы и в Донецке начал рутинно этим заниматься. Искать деньги, транспорт, топливо, продовольствие, и отправлять грузы и добровольческие отряды в Славянск. В ДНР были подразделения, которые не вели боевых действий, но не утрудили себя тем, чтобы Донецк и другие города к обороне подготовить. Но в это же время эти подразделения часть добровольческого движения подминали под себя, вооружали. Мы же действовали из принципа «Все для Славянска, все для победы». Я организовал Мобилизационное управление и приказом Главнокомандующего был назначен на должность главы управления. Хотя в Донецке были постоянные интриги, дрязги, склоки, непросто эту работу было вести, но мы справлялись. Это была организационная работа по снабжению Славянского гарнизона и оправке туда добровольцев. У меня каждый день уезжал автобус людей в Славянск, которых я проверял, провожал, давал напутствие.
— Это правда, что Вы просились военнослужащим к Стрелкову?
— Один раз это было в начале июня, когда я устал от донецких интриг и попросился назад в Славянск. Позвонил командующему и говорю: Игорь Иванович, давайте забирайте меня в Славянск. Стрелков сказал – а кто будет мне пополнение и груз присылать? Отказал.
Второй раз, когда уже «славяне» зашли в Донецк, на совете командиров один из нынешних высокопоставленных военных чиновников заплел против меня интригу, вынес на всеобщее обсуждение. Я в этот же день подал рапорт на перевод меня в батальон «Кэпа» (сейчас это 1-я Славянская бригада). Сказал – отправляйте меня командиром взвода, взвод я себе создам за один день из своих соратников, буду воевать. Рапорт Стрелков разорвал. Опять же, из-за того, что я тянул много мобилизационной работы, и Стрелков посчитал, что я на своем месте больше смогу сделать.
— Чем помимо мобилизационной деятельности и обеспечения занимались в тот период?
— Инженерными работами, в частности. У меня была группа людей, которые искала плиты по всему городу, песок возили, мешки закупали, строили блиндажи, укрепления. Мне на совете командиров давали заявку, и наша команда находила ресурсы и материалы для выполнения задачи.
Когда вели информационную работу по набору добровольцев, у нас сформировалась сеть СМИ – страницы в социальных сетях, газета, сайты. Через эти ресурсы к нам приходили люди, нужно было этот поток добровольцев собирать и направлять в нужное русло.
Затем эта информационная работа за три года переросла в медиахолдинг «Новороссия». Сегодня это телеканал, газета, радио, журнал, портал DNR-Live, информационное агентство «Новороссия» и ряд других медиапроектов.
— Какие, на Ваш взгляд, главные проблемы в ДНР, которые требуют безотлагательного решения на сегодня? Какие вопросы волнуют вашу политическую команду, в чем заключается «курс Павла Губарева»?
— Проблем много, к сожалению. Меня заботит, прежде всего, отсутствие идеологии и направления цели в ДНР. Необходимо, наконец, изменить законодательство в плане статуса ополченца, участника боевых действий в республике, чтобы государство реально поддерживало защитников ДНР, инвалидов и семьи погибших. Нужна реформа системы образования, которая до сих пор не очищена от украинства и не имеет прорусского характера.
Об этом мы поговорим позже более подробно. Если взять любую сферу – там целый ворох накопившихся проблем. И не каждая из этих проблем нуждается в финансировании. То есть существуют проблемы, вызванные безденежьем, а есть проблемы, вызванные политической несостоятельностью. Вот последние нужно как можно быстрее разрешать.
— Как вы видите будущее республик, помимо внутренних вопросов, какой политический вектор во внешней политике?
— Если это абстрактно сформулировать, мы находимся в состоянии конфликта, который можно охарактеризовать как гражданская война. Бывшие граждане одного государства воюют между собой за право выбрать направление развития. Мы за Россию, они за Европу. Они там что-то строят у себя, какое-то национальное государство Украина. Дети в садиках кричат «Слава Украине!» Мы строим здесь нечто отличное. И вот наша задача – построить здесь настолько привлекательное государство, чтобы граждане Украины хотели бы жить так, как мы живем. Но мы здесь такого понастроили, что пока нами больше пугают, к сожалению. Люди сейчас ездят оттуда, сравнивают, и не всегда сравнение в нашу пользу, давайте будем честными.
— А это возможно в тех условиях, в которых находится наша республика?
— Условия тяжелые. Но я повторяю: проблемы можно разделить на две части. Первые решаются только финансовыми вливаниями, вторые можно решить, приложив организационные усилия и управленческие таланты. Тот пласт проблем, который можно решить организационными усилиями, в настоящее время не решается. Острые вопросы игнорируются. С этого нужно начать. Будет больше порядка и безопасности – будут сюда люди с деньгами приезжать и работать, появится цель и смысл существования простых людей.
— А какова конечная цель, что в итоге должно получиться?
— Конечная цель наша – возвращение Украины в общерусское пространство и восстановление его территориальной целостности. Донбасс, Новороссия, Малороссия – это Россия. Мы боремся за возвращение в Россию. Точка.
