По словам главы ДНР Александра Захарченко, по итогам встречи с патриархом Московским и всея Руси Кириллом, есть надежда, что украинская сторона будет придерживаться своих обещаний, и обмен пленными на Донбассе произойдет 27 декабря по формуле «306 на 74».
Обмен может сорваться только из-за украинской стороны, считает донецкий политик, основатель Донецкой Народной Республики Андрей Пургин.
«Происходит, своего рода, разблокировка определенной тупиковой ситуации. Вот только происходит это слегка в одностороннем порядке – мы отдаем военнопленных, которые у нас есть, и на словах готовы сделать это строго на своих условиях, не смотря на ответные провокации украинцев. Но положение продолжает оставаться серьезным - наша добрая воля традиционно не находит понимания и принимается за слабость. Проще говоря, нас в очередной раз пытаются обманывать. Киев не хочет отдавать всех политических заключенных: одесских, харьковских, полтавских, которых не вносит в списки вообще. Киев также вообще не выдает всех тех, кто воевал.
Украинская сторона выдает нам в основном коммунистических и пророссийских активистов – учителей, врачей, и прочих гражданских, которые осуждены ими по политическим статьям на различные сроки, в том числе и за разговоры в соцсетях. Мы же, в очередной раз, отдаем именно военнопленных - боевиков, пришедших к нам с оружием в руках, надеясь на то, что, по словам Медведчука, это только первый этап обмена. И надеясь, что с остальными решится как-то позже. У нас же нет украинских политических заключенных, есть только пленные оккупанты. Мы не берём заложников.
С моей точки зрения, это весьма сомнительное предприятие - абсолютно очевидно, что, получая полностью всех военнопленных с нашей территории, Киев не будет заинтересован менять еще кого-то, в принципе. А зачем?
Но с другой стороны, эти 306 человек, которые сидят в украинских тюрьмах уже почти четыре года, за это время потеряли психическое и физическое здоровье. По сути - они инвалиды, содержание которых в украинских тюрьмах любая международная организация признала бы пытками. Разумеется, если бы она была заинтересована в прекращении практики двойных стандартов. Поэтому освобождение таких политических заключенных – это тоже для нас важный результат.
Хочу подчеркнуть, что на Украине в тюрьмах остается еще очень много людей. Это нацистское государственное образование, внутри которого происходит беспредельное преследование политических оппонентов. И «институт» политзаключенных создан там давно и прочно - он является неотъемлемой частью их так называемой “государственности”. По подсчетам международных организаций, политзаключенных на Украине до 6 тысяч. И эти цифры ещё скромны, так как минимальны и учитывают лишь тех, кого не учитывать просто нельзя. Это те, кто находится под следствием, сидит в СИЗО или уже получили различные сроки и находятся в зонах и тюрьмах. Украинское СБУ выдает другие уменьшенные цифры: полторы тысячи под следствием, полторы тысячи находятся в СИЗО и 700 человек уже получил различные сроки и отправлены в зоны. Это значит, по факту, минимум 700 человек уже сидит даже по их украинским цифрам, а мы получаем только 306.
Но Киев трактует формулу обмена «всех на всех» только для тех, кто имеет донецкую прописку, участвовал в референдуме, а если, допустим, человек из Запорожья или Днепропетровска преследуются по политическим статьям, Киев отказывается включать таких людей в списки обмена.
В общем-то есть надежда (хоть и весьма призрачная) на европейских политиков. В частности, Меркель, которая в 2014 году озвучила формулу «всех на всех» и отказ от политических преследований. Это даёт нам, пусть и формальный, но всё же повод “тормошить” Европу, чтобы она давила на Киев, настаивая на том, что нужно осуществлять обмен по формуле «Всех на всех». Однако результат и в этом случае предсказать трудно - Украина невменяема и абсолютно недоговороспособна.
