Попытки создания Службы финансовых расследований — единого правоохранительного органа в сфере экономических преступлений — Киев предпринимает с 2014 года. СФР должна снизить давление силовиков на бизнес, однако ни первый, ни второй «постмайданный» премьер пока не добились в этом успеха. Пока в Раде и кабинете министров пытались год за годом сформировать новую службу, силовики перешли от запугивания уголовными и административными делами к прямому насилию. Как проваливались попытки украинских властей защитить бизнес от рейдерства, рассказывает «Лента.ру».
Долгая история несозданной службы
В конце октября глава кабмина Владимир Гройсман в очередной раз призвал силовиков прекратить незаконные рейды против бизнеса. Ситуацию в этой сфере он охарактеризовал как «эпидемию давления» на предпринимателей. «Всех можно упрекнуть в неэффективности работы и неуважении к бизнесу», — констатировал чиновник. В этот раз премьер показал, что он не намерен ограничиваться увещеваниями, и анонсировал создание нового органа — Службы финансовых расследований (СФР). «Нам нужно поменять правоохранительную систему, которая занимается экономическими вопросами», — высказал мнение Гройсман.
Глава кабмина подчеркнул, что новый силовой орган будет подчиняться ему, то есть правительству. Инициативу создания такой службы поддержал в сентябре и президент страны Петр Порошенко, но глава государства тогда настаивал, что служба должна быть «под полным парламентским контролем».
История попыток создания этого органа восходит к 2014 году: в марте того года глава постмайданного правительства Арсений Яценюк дал указание написать концепцию формирования Службы финансовых расследований, которая должна была заменить налоговую милицию и включить в себя профильные подразделения МВД и СБУ.
В июне того же года Европейский союз выразил неудовольствием тем, в каком виде Киев пытается создать СФР. Тем не менее процесс создания нового органа шел, но безрезультатно: законопроект о новых принципах борьбы с экономическими правонарушениями с разной степенью интенсивности пытались написать, предложить и протащить через Раду.
В мае создание СФР было анонсировано Владимиром Хоменко, первым замом начальника Государственной фискальной службы. Хоменко даже поехал по регионам — представлять новый орган государственной власти. Но в том же году законопроект, который должен был стать основой для деятельности СФР, «зарубило» МВД и профильный комитет Рады. Яценюк в 2015-м заявил, что будет подготовлен новый законопроект о Службе финансовых расследований, но до конца своей работы на посту премьере в апреле 2016-го так и не смог сдвинуть вопрос с мертвой точки.
Смена файла — смена собственника
Впрочем, к тому времени стало очевидно, что от рейдерства бизнес может спасти только политическая воля и жесткие меры по ее воплощению. Так, в 2015 году Рада облегчила процедуру регистрации бизнеса и прав на недвижимость. По данным СМИ, это привело к тому, что список рейдеров пополнил еще и Минюст. Ведомство получило возможность во внесудебном порядке проводить регистрационные действия или отменять их.
Например, у международной компании Bunge попытались отжать элеваторы в Винницкой области, просто поменяв в реестре файл с записью о собственниках.
В ноябре 2016-го украинский парламент наложил мораторий на проверки бизнеса до конца 2017-го. Судя по дальнейшим заявлениям представителей власти, это не помогло — рейдерство лишь стало более грубым. От придирок по административной части силовики перешли к буквально силовым действиям.
Причины, по которым реформа правоохранительных органов в экономической сфере так буксует, очевидны: практически все ветви государственной власти заинтересованы в переделе собственности. Фактически в стране идет подобие феодальной междоусобицы. Дело осложняется тем, что силовые структуры поделены между разными центрами силы.
Фактические частные армии — или, скорее, ватаги баронов — для использования в бизнес-войнах начали формироваться еще в ту пору, когда Киев объявил так называемую антитеррористическую операцию (АТО украинские власти называют боевые действия в Донбассе — прим. «Ленты.ру»). Тогда многочисленный бойцы добровольческих батальонов поняли, что в тылу зарабатывать проще и безопаснее.
Известный украинский националист, лидер запрещенной в России партии «Братство» Дмитрий Корчинский позволяет себе высказываться по любым темам без обиняков: «У нас президент и депутаты зарабатывают на криминале, почему ребята, вернувшиеся из АТО не могут делать этого? Тем более что многие из тех, кто шли защищать страну в те же добробаты, выходцы из мира криминала».
страница Сергея Князева в Facebook / В Винницкой области полицейские задержали более 40 участников налета на ферму в селе Метановка
Ватаги разбойников
Как отмечало интернет-издание «Страна.ua», активнее всего процесс передела активов с привлечением частных армий из бойцов добробатов идет в Донецкой, Днепропетровской и Одесской областях. Ресурс насчитал около 30 тысяч боевиков, готовых подняться на отжим чьего-то бизнеса. При этом частные армии имеют прикрытие на самом верху — все они принадлежат высокопоставленным чиновникам и депутатам Верховной Рады или курируются ими.
По данным издания, батальон «Святая Мария» курируют депутаты Рады Дмитрий Линько и Игорь Мосийчук; батальон «Днепр-1» подчиняется парламентарию Юрию Березе; есть формирования, подотчетные депутату Евгению Дейдею, который близок к министру внутренних дел Арсену Авакову. Последнему подчиняются полк Нацгвардии «Азов» и связанные с ним охранные агентства. Батальон «Донбасс» и аффилированные с ним структуры подконтрольны депутату Семену Семенченко.
При этом столь солидные силы используются не только для рейдов на крупные предприятия — ветераны АТО не брезгуют даже отнимать урожай у фермеров. В августе «киборг» (так в Киеве называют участников боев в Донецком аэропорту — прим. «Ленты.ру») Евгений Турчак признал, что бывшие военнослужащие с Донбасса зарабатывают тем, что грабят фермеров или защищают их от налетов других «ветеранов».
Тогда же Гройсман заявил, что в регионах будут созданы штабы по защите фермеров от рейдеров. Премьер косвенно признал, что в налетах на коммерсантов участвуют и руководители местных органов власти.
В мае того же года произошел показательный случай: в Винницкой области полицейские задержали более 40 участников налета на ферму в селе Метановка. На этот случай отозвался министр внутренних дел страны Арсен Аваков. «Есть еще желающие рейдерить, играть титушиными мускулами и оружием, присваивая себе право на насилие? Непонятно? Тогда мы идем к вам», — грозно предупреждал Аваков в социальной сети. Ирония заключается в том, что именно МВД взяло под свою крышу большую часть добровольческих батальонов, которые предоставляют ударную силу для рейдерских операций.
«Сложившаяся система фактически не дает силовикам возможности жить, кормить семьи и просто работать на положенный государством оклад. Офицер МВД, СБУ, Госпогранслужбы, других ведомств обязан учитывать чьи-то бизнес-интересы. Поэтому если вдруг и удастся продавить создание СФР, которая будет заниматься всей сферой экономических преступлений, то что будут делать другие силовые подразделения, оставшиеся не у дел? В стране и так много желающих заработать на отжиме и наезде», — констатирует украинский журналист и общественный деятель Александр Мединский.
К слову, в сентябре этого года, рассказывая о нужности и полезности СФР, Порошенко подчеркнул, что «не могут десяток правоохранительных органов по очереди стучать в дверь». «Даже не стучать, а выламывать двери бизнеса. Именно поэтому тезис о создании службы финансовых расследований абсолютно назрел», — добавил он. Сама мысль о том, что кто-то должен «стучать в дверь» к бизнесу и эту самую дверь выламывать, ему кажется вполне нормальной, но вместо десятка силовиков пусть это делает один орган. Очевидно, что при таком подходе речь идет о перераспределении среди силовиков основного ресурса — права «доить» бизнес. Будет ли это способствовать защите предпринимателей от произвола — вопрос открытый.
Источник: news.rambler.ru
