Несколько дней назад в СМИ со ссылкой на министра иностранных дел Украины Павла Климкина появилось сообщение, что киевский режим Порошенко согласовал с Госдепартаментом США основные положения резолюции о вводе миротворцев на территорию Украины для поддержания мира и безопасности, а также разведения конфликтующих сторон на территории Донбасса.
Как пишут СМИ, администрация президента США Дональда Трампа в рамках обсуждения и согласования этой резолюции намерена обсудить с российской стороной план по размещению 20 тыс. миротворцев в Донбассе. По мнению американских и других западных дипломатов, указанная миссия может действовать под эгидой ОБСЕ, а не ООН.
В свою очередь глава МИД России Сергей Лавров подчеркнул, что альтернатива российскому проекту об охранной миссии на Донбассе представляет собой «оккупацию» миротворцами Донбасса.
Таким образом на сегодняшний день мы по Донбассу имеем два абсолютно разных по смыслу документа, под эгидой которых в том или ином виде на этой территории планируют осуществить процесс так называемого мирного урегулирования. И сейчас я поясню почему, и какие это создает угрозы для мирного населения Донецкой и Луганской Народной Республики.
Первый документ, на основе которого США, Франция, Германия, Великобритания и соответственно Украина хотят ввести миротворцев на Донбасс — это мандат миссии ОБСЕ на Украине.
Миссия ОБСЕ на Украине появилась 24 марта 2014 года на основании решения о размещении специальной мониторинговой миссии под номером 1117 на всей территории Украины и последующих решений о продлении мандата, например, номер 1129 от 22 июля 2014 года.
Как было сказано выше, на основании обращения Украины в ОБСЕ было принято решение от 24 марта 2014 года о размещении специальной мониторинговой миссии под номером 1117 на всей территории Украины. В соответствии с этим решением ОБСЕ постановило — «Разместить специальную мониторинговую миссию международных наблюдателей ОБСЕ на Украине».
Я подчеркиваю – на всей территории Украины.
Также в этом документа сказано, что целью мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине является «содействие – на территории всей страны и в сотрудничестве с имеющими к этому отношение исполнительными структурами ОБСЕ и соответствующими субъектами международного сообщества (такими, как Организация Объединенных Наций и Совет Европы) – снижению напряженности и обеспечению мира, стабильности и безопасности, а также мониторинг и поддержка осуществления всех принятых в рамках ОБСЕ принципов и обязательств».
Следует понимать, что все решения Постоянного совета ОБСЕ принимаются в соответствии с правилами и процедурами ОБСЕ на основании консенсуса стран-участниц ОБСЕ, в том числе и России, которая голосовала за предоставление этого мандата наблюдателям ОБСЕ на Украине.
Но как в любом процессе или мероприятии, в правилах и процедурах ОБСЕ есть маленький нюанс.
Процесс принятия решений в ОБСЕ предполагает консенсус всех стран-участниц. Очевидным минусом такого механизма является то, что стороны, которые желают заблокировать усилия по урегулированию конфликта обычным путем (процедурой), могут этого добиться лишь одним голосом против.
Именно поэтому ОБСЕ более 20 лет назад существенно расширила свои возможности.
Пражская встреча Совета министров ОБСЕ в 1992 году постановила, «что в случаях явного и грубого нарушения» обязательств, принятых в рамках ОБСЕ, надлежащие действия могут предприниматься и без согласия соответствующего государства.
В этом заключается так называемый принцип «консенсус минус один». Этот принцип был использован для приостановления членства Югославии в ОБСЕ. (И последующего уничтожения этой страны – прим. Автора).
Несколько позже мы вернемся к этому нюансу или если хотите прецеденту.
Немаловажно отметить, что по состоянию на сегодняшний день в мандате мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине не нашло отражение решений комплекса мер на основании Минских соглашений, а также там нет и не содержится каких-либо упоминаний сторон вооруженного конфликта на востоке Украины. Другими словами, упоминаний Захарченко, Плотницкого, а равно Донецкой и Луганской Народной Республики или отдельных районов Донецкой и Луганской области, от слова нет вообще.
Второй документ, это резолюция Совета Безопасности ООН, на основании которой Россия смогла закрепить статус комплекса мер на основании Минских соглашений как международно-признанного документа. И на базе которого, Россия в последующем направила председателю Совета Безопасности ООН Текеде Алему и генеральному секретарю всемирной организации Антониу Гутерришу проект резолюции, которая подразумевает учреждение миссии Организации Объединенных Наций по содействию защите наблюдателей ОБСЕ в Донбассе.
Резолюция 2202 Совета Безопасности ООН от 17 февраля 2015 года принятая на его 7384-м заседании говорит о признании целостности Украины, заявляет о необходимости мирного урегулирования ситуации на востоке Украины, одобряет «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений», принятый и подписанный в Минске 12февраля 2015года, а также Декларацию Президента Российской Федерации, Президента Украины, Президента Французской Республики и Канцлера Федеративной Республики Германия в поддержку «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений», и что немаловажно призывает все стороны вооруженного конфликта на востоке Украины всеобъемлющему прекращению огня, как это требует «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений».
В отличие от ОБСЕ, в ООН Россия на основании Устава этой организации имеет право вето, и если говорить о миротворцах на основании мандата этой организации, то есть только два пути, при котором на ту или иную территорию могут быть введены легально и законно миротворцы ООН.
Первый путь – это принуждение силой к миру. Так было во время войны в Корее и в ряде других конфликтов, где СССР или в последующем Россия решила самоустранится от решения вопросов международной повестки дня.
Второй путь – это по решению конфликтующих сторон о стремлении к миру, когда конфликтующие стороны обращаются за такой просьбой в Совет безопасности ООН.
Никакого легального и законного третьего пути, на основании которого можно ввести на ту или иную территорию миротворцев ООН нет и не предусмотрено документами ООН. Более подробно с этой процедурой можно ознакомится в положении о развертывании новых операций ООН по поддержанию мира и безопасности. Крайне важно отметить, что для ввода миротворческих сил ООН помимо решения Совета Безопасности ООН, требуется соответствующее заключение Генеральной ассамблеи ООН.
Итак, в первом случае по решению Совета Безопасности ООН вводятся так называемые войска ООН.
Во втором случае, миротворческие силы ООН вводятся между конфликтующих сторон и самое главное слово в этом предложении – стороны.
А вот теперь друзья смотрите, какую мы имеем ситуацию по Донбассу.
Что в итоге мы имеем на сегодняшний день:
При этом:
Понимая эти исходные данные можно предположить, что США строят свою позицию по Украине и в частности Донбассу в первую очередь на основе мандата миссии ОБСЕ на Украине от 24 марта 2014 года за номером 1117 и на то у США есть довольно весомые причины.
Если исходить из гипотетической возможности реализации Российского, да и вообще любого предложения о введении миротворцев на Донбасс под эгидой ООН и гипотетической возможности создания на Донбассе вооруженной миссии под эгидой ОБСЕ, то для США второй вариант выглядит наиболее предпочтительным.
Это обусловлено несколькими причинами.
Во-первых, в Совете Безопасности ООН Россия имеет право вето и любая резолюция, которая в том или ином видео будет противоречить интересам России будет заветирована.
Во-вторых, введение миротворцев на Донбасс под эгидой ООН предполагает, что так называемое украинское АТО будет признано международным сообществом локальным вооруженным конфликтом или гражданской войной, а Луганская и Донецкая Народная Республика получат соответствующее признание в качестве стороны этого конфликта со всеми вытекающими последствиями для политики США в этом регионе.
С другой стороны, миссия ОБСЕ на Донбассе не говорит вообще о каком-то вооруженном конфликте на востоке Украины и не упоминает отдельные районы Донецкой и Луганской области, не требует законодательного изменения украинского АТО, а что самое главное не подразумевает легитимацию Донецкой и Луганской Народной Республики в качестве стороны вооруженного конфликта.
Согласитесь, очень удобно и заманчиво.
Да, для изменения мандата миссии ОБСЕ на Украине и ввода туда так называемых «миротворцев» требуется согласие всех постоянных членов ОБСЕ и в том числе России, на что Россия свое согласие вне всяких сомнений скорее всего не даст или не поддержит Украино-американский вариант ввода миротворцев.
И тут мы вспоминаем про нюанс.
А что, если случиться так, что Россия не будет принимать участие в этом голосовании.
Многие скажут, что это невозможно, но мне так кажется, что такая ситуация находится вполне в границах допустимой реальности, и мне так кажется, что для США подобное развитие событий наиболее предпочтительно.
Единственный момент, который пока не совсем неясен во всей этой конструкции, какую провокацию готовят США, дабы Россия попала под определение – «явного и грубого нарушения обязательств, принятых в рамках ОБСЕ». Возможно, это будет как-то связано с Крымом, так как других, потенциально конфликтных точек пересечения России и ОБСЕ в настоящий момент нет.
Тем не менее в Донецкой и Луганской Народной Республике этой потенциальной угрозы судя по некоторым заявлениям пока не осознают.
«Под эгидой ОБСЕ миротворцы в Донбасс отправиться не могут, так как мандат данной организации не позволяет ей выставлять вооруженный контингент. Наблюдатели ОБСЕ могут иметь только каски и бронежилеты. Одним словом, им позволены только средства защиты, но не оружие. Чтобы изменить это, надо изменить устав ОБСЕ. А этого, насколько мне известно, делать никто не собирается», — пояснял заместитель командующего корпусом Минобороны ДНР Эдуард Басурин.
Плотницкий – введение любой миротворческой миссии требует согласия обеих сторон конфликта. «Одной из таких сторон являемся мы, поэтому без нашего согласия, без нашего разрешения на сегодняшний день ни одна миссия сюда зайти не сможет»
Хотя по заявлениям партнера Владислава Суркова по переговорам о судьбе Украины Волкера, все сказано вполне конкретно.
Волкер в интервью украинскому изданию «Громадське» заявлял, что миротворцы должны иметь возможность выполнять три задачи: иметь полный контроль над всей зоной конфликта, а не только линией столкновения, и свободно передвижения ней; мониторить отвод тяжелого вооружения в места постоянной дислокации; контролировать российско-украинскую границу.
Есть конечно еще вариант того, что Россия в какой-то мере уступит и согласиться пойти на предложения США в части той концепции, которую озвучил Волкер, но этот вариант грозит России внутриполитическими последствиями и скорее всего будет неприемлем.
Очевидно, что после всех тех заявлений, которые Россия сделала о признании территориальной целостности Украины в рамках Совбеза ООН и ОБСЕ, признание Донецкой и Луганской Народной Республики в качестве самостоятельных субъектом международного права – это не тот путь, который выберет Россия.
Возникает резонный вопрос, а что делать России в случае если США их сателлиты из Минской контактной группы начнут реализовывать план по противопоставлению России ОБСЕ и вводу так называемых миротворцев на Донбасс без учета мнения России.
Мне кажется, что выход из этой ситуации есть и лежит он в плоскости нерушимости суверенитета Украины, и той войны, которая идет на ее востоке. Говоря юридическим языком, Россия должна на официальном уровне признать наличие на территории Украины вооруженного конфликта, сторонами которого являются существующая Киевская власть с одной стороны и с другой стороны Луганская и Донецкая Народная Республика. Тем более, что Международный комитет Красного Креста в 2014 году уже квалифицировал боевые действия на востоке Украины как «немеждународный вооружённый конфликт».
Это не признание Донецка и Луганска самостоятельным субъектом международного права в границах Донецкой и Луганской области Украины. Это всего лишь констатация факта, что на территории Украины идет вооруженный конфликт на который распространяется действие Международного гуманитарного права.
Неоспоримым плюсом данного решения является тот факт, что стороны в этом конфликте претендуют на территорию всей Украины, а не только Донбасса, где сейчас идет война. При этом, признание Донецкой и Луганской Народной Республики со стороны России в качестве воюющей стороны в вооруженном конфликте на Украине никак не противоречит взятым России обязательствам в рамках Решения ОБСЕ 24 марта 2014 года под номером 1117 о размещении специальной мониторинговой миссии на всей территории Украины и Резолюции Совета Безопасности ООН № 2202 от 17 февраля 2015 года о признании целостности Украины и поддержке Комплекса мер в рамках минских соглашений.
Международно-правовой статус воюющей стороны вытекает из положений Женевских конвенций о защите гражданского населения, Статьи 1 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов, от 8 июня 1977 года и Дополнительного протокола II к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера от 8 июня 1977 года.
Основными требованиями и критериями для признания какой-либо стороны в вооруженном конфликте немеждународного характера в качестве воюющей, являются:
Чему Донецкая и Луганская Народная Республика вместе с их подразделениями Народной милиции более чем соответствуют. Как говориться осталось дело за малым…
Признание кого-либо воюющей стороной, это не новое в международном праве. Такие прецеденты уже были, даже в новейшей истории.
Есть блестящий пример признания воюющей стороной, описанный в статье: Признание «Сражающейся Франции».
«24 сентября 1941 г. в Лондоне был создан Французский национальный комитет освобождения, который, кроме Великобритании, признали правительства в изгнании Бельгии, Польши и Чехословакии.
26 сентября де Голль прибыл в Лондон, и в тот же день в посольстве СССР состоялся обмен письмами. Советский Союз признал движение «Свободная Франция» и выразил готовность обменяться представителями. Де Голль выразил признательность и готовность сражаться на стороне СССР и его союзников против общих врагов. … 27 сентября французское радио из Лондона с ликованием сообщило о признании «Свободной Франции» Советским Союзом. Де Голль лично прокомментировал свой успех: «…со стороны СССР — это обязательство восстановить величие Франции и ее независимость… и он не требует от нас ничего другого… кроме как продолжать борьбу до окончательной победы, любыми средствами и возможностями».
Эта фраза де Голля показывала, чем была «Свободная Франция» в 1941 г. и насколько важно для нее было признание со стороны СССР. Будущее Франции в то время рисовалось в гораздо большем тумане, чем исход войны, и позиция Советского Союза, занятая с самого начала, в конечном итоге привела к тому, что Франция стала великой державой и одним из победителей во Второй мировой войне…».
Еще один характерный пример признания воюющей стороной произошел в Латинской Америке.
В 1979 г., через несколько месяцев после победы в Никарагуа народной революции, в Республике Сальвадор произошел военный переворот. Сначала в хунте имелось реформаторское крыло, но вскоре его оттеснили фашисты, развернувшие массовый террор.
Под угрозой истребления левые – в большинстве крестьяне и сельхозрабочие пограничных департаментов – вынуждены были на насилие хунты ответить силой. Они объединились в коалицию, точнее в две взаимосвязанных коалиции: массовые организации сформировали Революционно-демократический фронт, повстанческие формирования – Фронт национального освобождения имени Фарабундо Марти (основатель Компартии Сальвадора, расстрелянный фашистами в 1932 г.).
В январе 1981 г. ФНОФМ начал наступление и несомненно победил бы, не вмешайся США, где в должность президента только что вступил Р. Рейган. В арсеналы хунты хлынул поток оружия и снаряжения, в страну прибыли военные советники. Военная победа повстанцев стала по существу невозможной. Но и для противостоявшей стороны победа оказалась недоступна, несмотря на то, что в густонаселенной стране почти нет лесов, удобных для укрытия партизан.
Страна разделилась на две зоны контроля, в войне возникло патовое положение.
В плане политическом каждая из сторон считала себя легитимной, отказывая в этом другой. В Сан-Сальвадоре шла постоянная свара между ставленниками разных кланов олигархии и различных группировок в Вашингтоне, что крайне затрудняло мирный диалог. Неоднородны были и ряды сальвадорских патриотов. Между радикальным крылом, мечтавшим о военной победе и социалистической революции, и умеренным, склонявшимся к политическому компромиссу, нарастал конфликт, в итоге обернувшийся гибелью главных лидеров.
Проблема международного признания стала для РДФ-ФНОФМ ключевой. Куба и Никарагуа помогали чем могли, но не имели права ставить свои народы под военный удар, а всеобщий мир – под прямую угрозу. Некоторый просвет наметился с победой на выборах во Франции в мае 1981 г. левоцентристской коалиции, куда входили социалисты и коммунисты. Избранный президентом Ф. Миттеран не хотел и не мог пойти на признание РДФ-ФНОФМ легитимной властью – это означало бы конфронтацию с Вашингтоном. Но и отвернуться от этой фактической власти, где в составе РДФ были его собратья по Социнтерну, он тоже не мог – это значило бы не только «потерять лицо» у однопартийцев, но и проигнорировать интересы французского каптала в Латинской Америке, да и вообще право Франции на независимую от Вашингтона политику.
В свою очередь в крупнейшей стране центрально-американского региона – Мексике – в то время правила Институционно-революционная партия, поддерживавшая контакты с Социнтерном. В Мехико тоже не могли позволить себе ссоры с Вашингтоном, но не собирались жертвовать национальным суверенитетом и межлатино-американскими отношениями.
В августе 1981 г. на франко-мексиканских переговорах было объявлено о признании РДФ-ФНОФМ КАК ВОЮЮЩЕЙ СТОРОНЫ. Тем самым Париж и Мехико, сохраняя дипломатические отношения с центральным правительством Сальвадора, признавали факт гражданской войны в этой стране и, что еще важнее, право РДФ-ФНОФМ на участие в любых переговорах о ее завершении.
К сожалению, эта емкая формула не была тогда принята другими странами, в том числе СССР. Тем не менее, она создала важный прецедент для последующих переговоров между воюющими сторонами.
Есть еще один совсем свежий пример, когда США и сателлиты по антисирийской коалиции осуществили признание в своих интересах так называемой Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил, которая была, создана во время гражданской войны в Сирии в Дохе (Катар) 11 ноября 2012 года с целью свержения президента страны Башара Асада.
Но в данном случае США, Франция, Германия, Лига арабских государств и другие заинтересованные стороны пошли дальше признания этой структуры воюющей стороной и прямо объявили о признании Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил (НКСРОС) «единственным легальным представителем сирийского народа», что во много создало новый прецедент в Международном гуманитарном праве.
Таким образом только другая страна, например, Россия, может дать ополченцам ДНР и ЛНР международный статус воюющей стороны, который в свою очередь даст мандат и статус этой стороне в вооруженном конфликте на территории Украины вести прямые переговоры с существующей Киевской властью о политическом урегулировании этого вооруженного конфликта на всех площадках и под международным надзором.
Признание Россией Донецкой и Луганской Народной Республики в качестве воюющей стороны в вооруженном конфликте на территории Украины это всего лишь один из возможных путей реагирования России на агрессивную политику США в этом регионе. Но самая главная задача России в этом регионе — это защитить русскоязычное население Украины и не дать Западу продвинуть к границам России свои агрессивные притязания.
МОО Вече, ЦИГР
Владимир Орлов
Источник: voicesevas.ru
