Интересы и тактические задачи России и Беларуси после краха государства на Украине.
Выступая с трибуны ООН, украинский президент Порошенко призвал Совбез ООН отправить миротворческую миссию с международным мандатом на линию конфликта в Донбассе.
Это заявление значительно важнее, чем украинская пустая риторика и медиаатаки, к которым за последние три года привык весь мир. Украинские элиты уже до такой степени надоели и другим элитам, и обывателям, что даже сообщения о человеческих смертях в зоне конфликта воспринимаются как обыденность. Киевские эксперты прописались в московских теле- и радиоэфирах и принялись осваивать свою долю бюджетной ренты Российской Федерации.
Однако, несмотря на всю бессмысленность и безысходность украинского кризиса, готовность киевских элит к вводу миротворческих сил может открыть окно возможностей для мира в регионе.
Итак, киевские элиты впервые признали с международной трибуны, что они в тупике. Это значит, что Киев в АТО не способен победить мятежные ЛНР и ДНР, готов вводить нейтральную полосу и начинать диалог. Теперь нужен тот, кто обеспечит порядок в зоне конфликта.
Украинский кризис снова вышел в новый формат. Минск-2 исчерпал себя, и в Киеве готовы менять конфигурацию. Сейчас на повестке дня стоит концепция миротворческой миссии.
Украинский диагноз
В основе концепции миропорядка для Украины должно лежать понимание необходимости «военно-гражданского урегулирования». Потому что в основании украинского кризиса лежит коллапс государственности. Именно демонтаж государства как системы институтов власти является первопричиной. Гражданский конфликт, коррупция, тотальное воровство, сепаратизм, олигархизация, рост преступности, частные вооружённые силы, иностранцы во власти и судебный произвол — всего лишь следствия разложения этих институтов. Евромайдан-2014 был лишь апогеем краха государственности. Разложение «державности» длилось почти 25 лет, а с 2004 года приобрело необратимые формы.
Такого рода бизнес свидетельствует о крахе государственных институтов и откате общественно-экономических отношений в неофеодализм.
Поэтому, с позиций Союзного государства, как и с национальных позиций и России, и Беларуси, украинский кризис является одновременно и политическим вызовом, и проблемой безопасности, и русской трагедией.
Когда возле границ происходит крах государства и появляется неуправляемый и непрогнозируемый неофеодальный режим с вооружённым «гражданским обществом» и под внешним управлением из США и ЕС — это больше чем проблема.
Технологии демонтажа государства
Сейчас, в 2017 году, уже не имеет никакого значения, как зовут президентов и начальников в Киеве, Луганске и Донецке. Во всех юрисдикциях, и в легальной киевской, и в непризнанной донбасской, наблюдается разложение институтов государства, деградация общества, экономический спад, массовая миграция и социальная депрессия.
Украинский кризис — это рукотворная трагедия. Мы имеем дело с вполне конкретной технологией демонтажа государства, которая применялась многократно.
Технологии описаны и уже даже экранизированы. Наиболее точно показаны французскими документалистами в фильме-расследовании «Революции.com или завоевание Востока». Фильм снят 10 лет назад.
https://youtu.be/O3QxDgft148
Опасность и ненужность «украинизации» России и Беларуси
Анализировать украинский Евромайдан уже не имеет никакого смысла. Мы имеем дело с его последствиями в виде угроз государственным институтам ближайших стран-соседей. Россия и Беларусь находятся в первой группе риска по географическим, политэкономическим и культурным причинам.
«Украинство» как технология уничтожения государства уже проникает в российскую и белорусскую действительность.
Это проявляется, начиная с попадания в российскую публичную политику украинских типажей, которые приносят в неё южнорусскую традицию публичных скандалов и выяснения отношений. Южнорусский регион Крым, попав в российскую юрисдикцию, кардинально изменил внутриполитический ландшафт. Непрекращающиеся разборки элит в Севастополе, раскол общества по линии «Матильды» с подачи крымского депутата-прокурора, шоу-политизация федеральных каналов — всё это симптомы импорта украинского кризиса Российской Федерацией. Даже в Беларуси чувствуется влияние «украинства». Киевские элиты постоянно провоцируют Минск, белорусские наци создали батальон «Погоня» на Украине, местная «пятая колонна» интегрирована сетью НКО с украинскими грантоедами, майданщиками и активистами.
Поэтому стоит описать риски украинского кризиса для будущего Союзного государства.
Базовые угрозы для России и Беларуси
Чёрный рынок оружия и формирование оргпреступности с тяжёлым вооружением на Украине становится региональной угрозой. Белорусские и российские террористы, неонацисты, «пятая колонна» и радикальная оппозиция получили возможность окопаться в юрисдикции Киева и получать боевой опыт.
- Базы потенциального противника и окружение Беларуси
Военно-морская база США в Очакове может стать первым шагом для размещения воинского контингента по всей Украине. Закрепление США в Чёрном море создаёт непосредственную угрозу для России в вопросе Крыма.
Для Беларуси угрозы теперь исходят не только с Запада и Севера (Польша и Литва), но и с Юга. Белорусско-украинская граница более 1000 км.
Украинский кризис заставляет держать армию и спецслужбы в повышенной боеготовности. Оборонные расходы опережают экономический рост.
- Торгово-экономическая дезинтеграция
Падение товарооборота с Украиной наиболее вредит густонаселённым приграничным регионам (Гомель, Брянск, Белгород, Воронеж).
Растёт контрабанда и «серые» торговые схемы, от чего недополучает бюджет.
Украинский кризис закрыл одну из веток трансевразийского транзита и значительно помешал Китаю в реализации проекта «Новый Шёлковый путь».
- Последние призы украинского хозяйства
Украинский коллапс государственности подошёл к финальной стадии. Из ценных активов, за которые ещё будут бороться внешние игроки, остаются черноморские порты и земли сельскохозяйственного назначения.
Стратегия на «аграрную супердержаву» в Киеве сделана и одобрена кураторами из Вашингтона и Брюсселя. Для этого проекта не нужно так много людей на Украине, поэтому миграция и ранняя смертность будут всячески поощряться. России и Беларуси надо готовиться принять ещё несколько миллионов украинских граждан и попытаться использовать этот ресурс для экономического рывка. Несколько миллионов рабочих рук и потребителей могут оживить целые отрасли и пустеющие регионы.
Предпоследняя ставка в Большой игре
Крах государственности на Украине — это не просто региональная угроза. Деградация институтов с последующим коллапсом государства — это сценарий, актуальный и для России, и для Беларуси.
Наши «бледнолицые братья» из США двигаются по отработанным схемам в абсолютно прецедентной протестантской логике. Никто не скрывает истинных целей:
- уничтожение политической системы под видом «демократизации» и «либерализации»;
- приведение к власти лояльных элит и последующий демонтаж государственности в ходе либо цветной революции, либо гражданской войны;
- передача власти глобализированным элитам, хранящим свои капиталы и воспитывающим своих детей в юрисдикции потенциального противника.
В 1991 году большинство жителей Украины поддерживало сохранение СССР. В 2012 году Компартия побеждала в половине Украины. Налицо эволюция общества от союзной к национальной идентичности.
Поэтому украинский кризис государственности должен перестать быть объектом шоу-политики и стать объектом всестороннего изучения. Бессмысленно разбираться в технологиях Евромайдана в Киеве — надо купировать угрозы уже внутри России и Беларуси.
Украина прошла путь от маленькой России до большой Молдавии. Одна из самых успешных советских республик-сестёр всего за одно поколение деградировала от УССР до полураспада и погрузилась в хаос гражданской войны.
Украина стала зеркалом как минимум для всех постсоветских государств. Однако крах государства оказался столь кровавым и циничным, на первые роли вылезли настолько безнравственные, делающие бизнес на войне и страданиях элиты, что Украина очень быстро стала политическим Зазеркальем. Глядя в украинскую бездну, мы чувствуем себя будто в детской сказке «Королевство кривых зеркал».
Политэкономическое зеркало
Государственные институты ослабляются в ходе конфликта элит. Любой «майдан» — это бунт миллионеров против миллиардеров. Непрозрачное и несправедливое распределение экономической ренты ведёт к вызреванию внутренней фронды в правящих элитах.
Виктор Янукович пытался построить президентскую автократию, но укреплял личную власть, а не государственные институты. Парламентаризм в условиях ослабления государства превращается в полигон борьбы ФПГ. Борьба за экономические преференции среди элит становится публичной и переходит в политическое качество.
Социологическое зеркало
Коллапсу государственности всегда предшествует радикализация общества и последующий раскол. Параллельно с расколом происходит фашизация радикалов, которые попадают в легальную политику с помощью улицы. Посмотрите, как слились в экстазе поддержки Киева и российская, и белорусская «пятая колонна», оппозиция и агенты влияния. Среди гуманитарной элиты и так называемой «политоты» уже достаточно влиятельна прослойка людей, которые хотят сделать личную карьеру и заработать капиталы на расколе и крахе государственности.
Фактически мы имеем дело с формированием мародёрской протоэлиты. Которая видит для себя шанс и поэтому максимально инвестирует в любой конфликт.
Причём настроения масс не имеют особого значения. Всего 15 лет назад в Киеве в одномандатных округах побеждали кандидаты-коммунисты, а сегодня большинство киевлян поддерживает АТО. Общественное мнение столиц всегда идёт на поводу у правящих элит и очень быстро радикализуется. Столичный обыватель склонен к оппозиционности, а из-за оглупления общества легко поддается фашизации.
Политическое зеркало
«Гражданское общество» — все грантоеды, активисты, общественники и прочие экологи — легко переходит к насилию в условиях слабого государства.
Государственные институты разлагаются коррупцией и клановостью, а клановость рождает паразитирующую элиту. Нарастает отчуждение между рядовыми гражданами и правящими элитами. Отчуждение приводит к депрессии у пассивного большинства и запросу на справедливость у активного меньшинства.
Так как в русской культурной традиции власть видит общественную деятельность как имитацию одобрения, то никакой реальной коммуникации, кроме проектов «гражданского общества», нет. Так сеть НКО и агентов влияния постепенно попадает в легальную политику. Чаще всего эти процессы начинаются в местных советах.
Зеркало геополитики
Украина устраивает США как инструмент шантажа России. В этом прослеживается общая стратегия. Аналогичными инструментами против Китая являются «корейский кризис» и конфликт в Бирме.
Трамп повышает ставки и объединился с евроатлантическими элитами, сделавшими ставку на конфликт. В Вашингтоне понимают, что для глобальной гегемонии необходим коллапс государства либо в России, либо в Китае. Монетаристской долларовой модели нужны новые рынки для колонизации. По-другому гегемонию обеспечить невозможно.
Единственный выход — альтернативный миропорядок. Только Союзная позиция России и Китая может дать начало новому миропорядку как минимум в Евразии. Белорусский президент Александр Лукашенко называет это «Хельсинки-2». О необходимости нового миропорядка говорил и президент России Владимир Путин в «Мюнхенской речи».
Наверное, лучше, чтобы эта инициатива исходила из Азии. Потому что центр экономического развития постепенно перемещается из Евроатлантики в Юго-Восточную Азию. Обозначилась экономика №1 XXI века — теперь альтернативный миропорядок зависит в первую очередь от Пекина. Россия, Беларусь и союзники по ОДКБ и ЕАЭС поддержат такую заявку — потому что на кону будет стоять мир и развитие всей Евразии.
Русское зеркало
Крах государства на Украине — это историческое бремя России и Беларуси. С точки зрения культуры мы имеем дело с цикличным кризисом в Южнорусской степи и Причерноморье. В каждом веке территория современной Украины оказывалась в самой гуще войн и конфликтов. Мазепа, Суворов, Махно, Мишка Япончик, Ковпак, Щорс, Котовский, Хмельницкий — вот имена исторических образов кризиса в этом регионе. Юг всегда был зоной конфликта. Пограничье рождает особых людей: элиты южнорусской украинской степи постоянно балансируют между подвигом и предательством. Южный русский человек отличается от северного своим социальным поведением. Поэтому жители Украины больше похожи на жителей южных Кыргызстана и Молдавии, чем на жителей северных России и Беларуси.
Нет, конечно же, Российская Федерации включает в себя и южан тоже. И в элитах «южан» хватает. Но если мы посмотрим ближе на южные элиты РФ, например, Краснодарского края, то увидим, что они больше похожи на киевские, харьковские или одесские элиты, чем на питерские или минские. Судья Хахалева из Краснодара со свадьбой за 2 миллиона долларов — это типичное явление для Украины, но вызвало резонанс и возмущение в «северном» российском обществе. И не потому что у судьи есть 2 миллиона долларов, а потому что выставляет напоказ. «Совсем стыд потеряли», — подумает северный русский человек.
Если мы посмотрим на участников украинского кризиса, то увидим, что на первых ролях выступают представители того самого Юго-Востока Украины. Причём со всех сторон.
Украинскую, как и остальную южнорусскую элиту характеризует гибкость политической позиции.
Пётр Порошенко из Одесской области. Александр Турчинов и Юлия Тимошенко из Днепропетровска. Арсен Аваков представляет харьковский клан. Семён Семенченко из Севастополя. Даже Виктор Ющенко — герой первого Майдана — и тот из сумской деревни в 30 километрах от России.
Ключевые олигархи Украины — Игорь Коломойский и Ринат Ахметов — представляют днепропетровский и донецкий кланы соответственно. Даже единственный львовский олигарх Петр Диминский и тот происходит из Кривого Рога.
Национальные батальоны массово укомплектованы русскоязычной молодёжью Запорожья, Харькова, Днепропетровска и Николаева.
Украинский кризис является кризисом южнорусских элит — собственно центрально- или западноукраинские элиты практически не занимают ключевых постов и не контролируют значительные капиталы. С точки зрения культуры, «украинство» — это кризис русских идентичностей.
Обыватели южнорусских украинских земель тоже описаны в русской культуре. Про народный характер жителей этого региона можно узнать от Гоголя, Бабеля, Нечуй-Левицкого, Франко и Коцюбинского. Народ изобретательный, работящий, хитрый, склонный к бузе и немного ошизофреневший от того, что творят элиты. Это выражено словами Тараса «Кобзаря» Шевченко, кровожадно призывающего «Кайдани порвіте, І вражою злою кров’ю волю окропіте» (порвите оковы и вражеской злой кровью окропите свободу), а потом сокрушающегося последствиям того, к чему призывал: «Доборолась Україна до самого краю. Гірше ляха свої діти її розпинають…» (доборолась Украина до самого края. Хуже ляха свои дети ее распинают).
Украина — это русский Юг. Решать проблемы государственности в этих землях всё равно придётся.
Неважно, как будет называться это государство (государства?). Миропорядок на Юге — условие миропорядка на Севере. Иначе хаос будет распространяться вокруг, пока постсоветское пространство не превратится в русские Балканы. Украине нужен миропорядок. Тот, кто предложит наиболее компромиссный для всех правящих элит Украины: в Киеве, Донецке и Луганске, тот и возьмёт главный приз в борьбе за украинское наследство.
На пути к Минску-3
Заявление президента Порошенко в ООН о необходимости вводить миротворческую миссию говорит о том, что в украинском кризисе возникло новое окно возможностей. Минск-2 оказался невыполнимым условием для всех участников. В Киеве не готовы дать автономию мятежным республикам, поэтому не принимают необходимые законы. Элиты в Донецке и Луганске не хотят идти под власть Киева, поэтому перевели свои рынки в рублёвую зону. Фактически обе стороны используют российскую и белорусскую юрисдикции, чтобы обойти конфликт. Так, уголь в киевскую юрисдикцию поставляется из российской юрисдикции, а ГСМ — из белорусской. Из Одессы, Харькова и Киева в Москву теперь летают через Минск.
Экономику невозможно обмануть, поэтому война привела к возникновению элит мародёрского типа по обе стороны конфликта. В серых экономических зонах всегда всплывают серые личности.
Очевидно, что необходимы миротворцы. Единственное, что возможно сделать в текущих условиях, — купировать украинский кризис. Для этого необходимо остановить военные действия. Единственный, кто может это сделать, — более значимая военная сила, способная подавить любое несанкционированное открытие огня с обеих сторон.
Более того, нужно говорить о введении военно-гражданской миротворческой администрации по всей зоне конфликта. До тех пор, пока киевские, донецкие и луганские элиты не договорятся. Крымские элиты, кстати, могут выступить посредниками. В конце концов, украинские элитарии сохранили много активов в Крыму. Есть за что поторговаться, значит, диалог возможен.
Самый успешный пример миротворцев с мандатом ООН в регионе — Приднестровье. Российские миротворцы смогли остановить войну на Днестре быстро и надолго — всего за несколько месяцев. Так как у киевских правящих элит нет доверия к московским, которых они подозревают в вооружении донецких и луганских, поэтому правильно говорить о миротворцах Союзного государства. Белорусская сторона проявила максимально возможный нейтралитет. Президент Беларуси Александр Лукашенко ещё в 2014 году предложил обеспечить мир и порядок силами республики.
В данном случае миротворцы должны быть от Союзного государства России и Беларуси. Учения «Запад-2017» показали, что армии готовы. Необходим лишь мандат ООН.
Первый шаг к миропорядку
Украинский кризис для России и Беларуси намного больше, чем просто кризис. Речь идёт о формировании польско-украинского пояса нестабильности между Западной Европой и Северной Евразией. Польская республика утрачивает государственность по украинской схеме. Внутренние противоречия уже запустили политические кризисы и привели Варшаву на антироссийский и антибелорусский путь. В Прибалтийском регионе литовские элиты системно играют на ослабление государства в Беларуси. Эстония превратилась в центр киберразведки НАТО, а в Латвии русские ещё могут избрать условно «своего» мэра Риги, но повлиять на внешнеполитический курс неспособны.
Евразия находится в предвоенной ситуации. Каждый региональный конфликт имеет шансы стать триггером глобального конфликта.
Поэтому погашение украинского кризиса даст передышку Союзному государству и снимет ряд значительных рисков. Но самое главное — позволит сосредоточиться на модернизации экономики, укреплении государства и поиске новых союзников. Потому что, с высокой вероятностью, глобального конфликта избежать не получится. Так пускай вероятному глобальному столкновению будет суждено произойти не у нас.
Семен Уралов
Источник: www.sonar2050.org
